– К примеру, подсвечники, что заметила фьордина Нильте своим орлиным взором, стояли в углу, за кроватью, – уточнила фьордина Берлисенсис. – А ведь их просто так, не заходя в комнату, и не заметишь.
– И зачем меня в спальню Тересы понесло? – запричитала фьордина Нильте. – Теперь от подозрений не отмоешься, если никого не посадят. А что-то мне подсказывает, что убийца выйдет сухим из воды. Слишком высокие связи имеет.
Смотрела она при этом на фьордину Берлисенсис, но всем уже настолько надоели эти постоянные безосновательные нападки, что ее не только не поддержали, но даже и не услышали. Даже фьордина Берлисенсис равнодушно отвернулась, демонстративно передвинув трость в сторону своей недоброжелательницы. Обвинения фьордины Нильте становились все более нелепыми, выдавая лишь ее ненависть к обвиняемому семейству, и никак не способствовали поискам истины. Представить Бруно проводящим ритуал над телом невесты, только что убитой его бабушкой, мог человек только с очень извращенно развитым воображением. Фьордина Нильте тяжело вздохнула и на всякий случай передвинула свои тонкие ноги подальше от угрозы.
– Как долго допрашивают этого типа, – громко сказала она, уже ни к кому не обращаясь. – Если на всех будут тратить столько времени, придется нам здесь на коврике заночевать. Они же никого не выпускают! Сколько можно здесь сидеть? Я лично – занятой человек, мне никто не компенсирует недополученных денег.
– Картинами невестки торгуете? – ехидно спросила фьордина Берлисенсис. – Оптом и в розницу? Наслышаны, наслышаны про юное дарование. Самые известные фринштадские галереи готовы платить просто огромные деньги, лишь бы даже случайно не заполучить ее котиков. Говорят, у тех, кто на них долго смотрит, развивается нервный тик.
– У вас и такой нет, – окрысилась фьордина Нильте. – Кто теперь за вашего внука пойдет, после таких скандалов? Ни одна приличная семья не согласится, чтобы их дочь связала себя с таким семейством, как ваше! А Алисия – очень талантливая, все ее подруги это говорят. Просто работы ее слишком хороши для таких примитивных личностей, как ваша. Они опережают время лет на сто, не меньше! – Она снисходительно посмотрела на фьордину Берлисенсис и добавила: – Вы не разбираетесь в современной живописи. Оно и неудивительно, в вашем-то возрасте…
– Зато вы, несомненно, прекрасно разбираетесь, – елейным тоном пропела фьордина Берлисенсис. – Именно поэтому вы до сих пор не продали ни одной картины невестки. Вы намеренно заполняете ими собственный дом, делая вклад в будущее своих правнуков, которые все это продадут и непременно обогатятся. А пока вы имеете возможность любоваться столь чудным искусством единолично.