– Я ничего не напутал, фьордина, – сухо заметил он. – И покойная вряд ли имела отношение к этому привороту. И в случае с Бруно Берлисенсисом, и в случае с ее родителями речь шла о ритуале. А здесь налицо алхимические штучки, которые ослабевают со временем, оставляя все меньше следов, пока совсем не выдохнутся. Для того чтобы сварить подобное зелье, мало одного желания и небольшого Дара. Если уж на то пошло, выбирая между фьордой Венегас и фьордом Феррейра, я бы скорее поставил на второго. Вы же у нас что-то даже выигрывали на алхимических конкурсах, насколько я помню? – обратился он уже к Даниэлю.
– Да, три раза, – гордо подтвердил тот.
Но до него тут же дошло, что это – факт против него, так что гордость улетучилась, оставив место ожиданию неприятностей со стороны Ясперса, на что тот, впрочем, даже внимания не обратил.
– Вот видите, – заметил Ясперс. – А покойная фьорда Венегас точно ничем не отличилась за время учебы. Правда, все это не отменяет того факта, что фьорду Феррейра четыре года назад приворот был не нужен. Запутанная история. Если вы в ходе следствия найдете изготовителя зелий, – обратился он к капитану Суаресу, – то у меня будет к нему еще несколько неприятных вопросов.
– Если фьорда Патрисия Венегас напишет заявление, – неохотно сказал капитан. – Сами понимаете, к убийству это никакого отношения не имеет, а вести дополнительное расследование с весьма неопределенным результатом самостоятельно мы не будем.
– Я же сказал – если вдруг найдете, – добродушно заметил Ясперс.
– Строго говоря, – заметил Суарес, – черная магия – в ведении совсем другого ведомства, отдела по борьбе с магическими преступлениями и противодействия черной магии. Я, когда буду писать туда рапорт, непременно упомяну, что вы хотели ознакомиться с результатами.
– Буду очень вам признателен, – церемонно ответил Ясперс. – Хорошего дня всем присутствующим, а я, пожалуй, отбуду.
В свете случившегося стандартное пожелание хорошего дня прозвучало несколько издевательски. Капитан Суарес даже укоризненно посмотрел на своего консультанта, но тот ничего не заметил, отвесил официальный поклон и отбыл. А вот сыскарь приуныл, тоскливо оглядел всех сидящих в комнате, не зная, с кого начать, и громко вздохнул. По всей видимости, от предстоящих длительных разговоров он не рассчитывал получить ничего утешительного.
– Фьорд капитан, может, вы уже допросите меня? – прервала его размышления фьордина Берлисенсис. – В моем возрасте требуется покой и отдых, а не сидение часами в столь нервной обстановке.
– И палку ее проверьте, и палку, – вскинулась фьордина Нильте.