– Я думаю, нам надо…
В ту же секунду она уловила в глазах подруги удивление, с примесью страха. Страха расставания. Вита знала этот взгляд и поняла, как выглядела со стороны. Именно так она смотрела на девушек, которые ее бросали. Одна только мысль о том, что сейчас Кира испытывает подобное, испугала и пристыдила.
– …съехаться. – Вита опустила голову, ожидая услышать любой, даже самый нежеланный ответ. Ее по-прежнему мучали сомнения. И, как назло, она снова услышала слова матери:
– Ты навсегда останешься ничтожеством!..
Мысленно заставив этот голос заткнуться, Вита попыталась продолжить:
– Если ты против, я…
Договорить ей не дали две ладони, нежно коснувшиеся щек. Она медленно подняла голову и увидела перед собой самые дорогие в мире любящие зеленые глаза, в которых стояли слезы.
– Никогда, слышишь? Никогда. Никогда меня так больше не пугай. – Каждое «никогда» Кира подчеркивала коротким поцелуем в губы. – Как я могу быть против? Я буду счастлива, если мы будем жить вместе. – Она крепко обняла Виту, которая так и не сдвинулась с порога.
Осознание пришло не сразу. Это было похоже на сон. На самый лучший, приятный и красочный сон, который вот-вот окончится – и она проснется одна, полная разочарования, в своей небольшой и холодной постели.
Но нет – все происходило по-настоящему! Вита поняла это, когда плечо, в которое уткнулась Кира, чуть пропиталось влагой. Все эти многотонные грузы, что висели на шее, не давая воздуху проникать в легкие, исчезли. Стало легко. Стало свободно. Хотелось взлететь и парить, парить, парить среди облаков, обнимая одну лишь ту, что была даром с небес. Было тихо. Наконец-то было тихо. Лишь только редкие радостные всхлипы нарушали тишину. Вита не могла понять: Кира это плачет или она, или они обе. Чувство реальности упорхнуло, словно мотылек в ночи.
Неизвестно, спустя сколько секунд, минут, часов, дней, лет, веков она немного отстранилась и посмотрела в красные от счастливых слез глаза Киры.
– Я люблю тебя, – все, что смогла выговорить Вита, одаривая подругу самым благодарным поцелуем, на который только могла быть способна.
Последующие сутки обе девушки практически не вылезали из постели. И даже тогда, когда было нужно, почти не отрывались друг от друга. Редкие перекусы, принятие душа, после которого был необходим еще один душ, ненадолго ослабляли притяжение одного женского тела к другому. Волосы, что у Виты, что у Киры были растрепанными, но если для одной это была чуть ли не выходная прическа, то для другой – в новинку: Кира очень щепетильно относилась к этому. Но то, что в данный момент она не придавала этому особого значения, наполняло сердце Виты новой волной счастья.