И на нее среагировал его член – удивительный феномен номер раз.
Нет, Логан вовсе не был ни импотентом, ни геем, но он настолько хорошо обладал контролем тела, что его член обычно подчинялся мозговым командам «да/нет». А тут член ждать команды не стал. И это при том, что танец совершенно не являлся стриптизом, а девчонка – писаной красавицей. Не толстая, но и не худая, мягкая, женственная – не модель. Он видел куда более спортивных, поджарых и эффектных, нежели она.
Он вот уже девять минут не писал код – вместо этого анализировал случившееся в баре.
Он должен его проанализировать, должен. Потому что всему должно найтись логическое объяснение.
Феномен номер два – его реакция на поцелуй.
От этого поцелуя оргазм вдруг случился в его душе – невероятно. Возможно ли, чтобы в «Зеркалах» посетителям добавляли что-нибудь в пиво? Если нет, то, возможно ли, чтобы он не заметил, как поддался атмосфере всеобщего разврата и расслабился? Вдруг стал таким, как все те, кто сейчас прогуливался по улицам «Икса»?
Сильная реакция на один-единственный поцелуй. Слишком.
Он сделался пацаном, он сделался «страждущим» – чем больше касался незнакомки, тем еще сильнее желал ее касаться.
Он… временно сбрендил.
И перед кем? Перед блядью, приехавшей сюда, чтобы безнаказанно сделаться доступной. Чтобы «нащупаться», «насосаться» и «надаваться» вдоволь.
Он, возможно, испытал трепет перед той, кто позволял привязывать себя к телеге (да-да, он видел и таких), чтобы каждый мог подойти и потрогать. И вставить. Максимум доступности. Она проводила время в зонах «анала», в зонах «два плюс один», она делала минет незнакомцам.
От этих мыслей Логану делалось прогоркло во рту. Хотелось сплюнуть.
Он ожил перед шлюхой.
Нет, быть того не может – просто сбой. Секундный малозначительный и одноразовый. Такой больше не повторится. Дурное стечение обстоятельств…
Просто было хорошее настроение, просто Кокс легко пообещал прибавку к оплате, просто вокруг были красивые девушки, и Логану вдруг захотелось с одной из них «побыть» юнцом.
Что ж, побыл.
А теперь ему лучше вернуться к коду, так как на деле он давно уже не юнец, а время – деньги. И большие деньги.
Мысль о том, что он среагировал на «незнакомку», как на потенциально «свою» женщину, Эвертон допустил уже лежа в постели, когда часы на тумбе показывали половину второго ночи.
Да, это объяснило бы обе его нелогичные физиологические реакции, верно. Однако нанесло бы на ситуацию еще более прозаичный оттенок, так как он никогда не стал бы жить с той, кто способен принимать в себя разнокалиберные мужские члены с закрытыми глазами, посасывая коктейль. Той, кому все равно, чьи руки в данный момент ощупывают груди и чей язык лижет клитор. Потому что секс – это священно, потому что секс – это ритуал, это выбор партнера «один плюс один», а не «один плюс бесконечное множество». Если женщине все равно, кто кончает в нее сзади, то ему, Логану, все равно, что статистически некая система может признавать, что это «его» женщина.