— Вы работаете? — спросил Гаевский.
— Что…? Э-э, пока нет.
— То есть вы на содержании Дмитрия Мелешевича, — резюмировал Владислав.
— Да как вы можете! Вы, батенька, хам!
— Но-но, сударыня, поаккуратнее в выражениях! — резко осадил её Иванов. — Перед вами сыскной агент при исполнении служебных обязанностей, возложенных на него присягой и приказом Градоначальника. Причём, отмеченный многими благодарностями и наградами. Но это так, к слову. Если вы проживаете за деньги мужчины и не являетесь его женою, вы — содержанка! Если подобный способ существования является для вас основным источником доходов, а я полагаю, что так оно и есть, то вы — проститутка. Поскольку ваш паспорт не сдан, а жёлтый билет — не получен, вы проститутка, нарушающая правила проживания этой категории лиц в столице.
— Вы… что себе позволяете?! Явились и оскорбляете! — её подбородок задрожал, а лицо моментально пошло огромными красными пятнами. — Да как вы смеете такое в лицо мне говорить?
— Я вам скажу даже больше, — заговорил Гаевский, перехватив инициативу у коллеги. — Отсутствие у вас жёлтого билета и нарушение установленного порядка проживания влекут за собою административную высылку из столицы в течение суток. Вот так! Паспорт изымается, вручается на руки предписание покинуть город в двадцать четыре часа и — adios! — с узелком на Финляндскую железную дорогу. Причём, заметьте, на свои собственные деньги, поскольку казна не предусматривает расходов на транспортировку высылаемых. Вы нарушили закон, вам и оплачивать последствия этого нарушения. По-моему, честно…
Сражённая страшной угрозой, Елизавета Андреевна опустилась на пуфик и разрыдалась. Агафон, жестом попросив лакея принести стакан воды, опустился рядом со сломленной жертвой и уже примирительно заговорил:
— Дорогая Елизавета Андреевна, ну посмотрите на себя! Вы молодая, красивая женщина фактически продаёте себя человеку — прямо скажем! — сомнительных нравственных качеств. Вы могли бы стать чьей-то женой, составить счастье чьей-то жизни, а вместо этого что? четыре года у чёрта на рогах, где-нибудь за Полярным кругом… или поблизости от оного! И только потому, что захотелось получить новую шляпку с вуалеткой, не приложив к этому труда? Вам работать надо, сейчас в Петербурге мастеровые женщины очень хороший достаток имеют.
— Да-а зна-аю я… — давясь слезами запричитала Шапошникова. — Я шью-ю хорошо, гладью вышиваю, по шёлку и та-ак. Я ра-аньше ра-аботала…
Иванов подал её стакан воды и ласково приобнял за плечи:
— Вот видите, Елизавета Андреевна, не всё, значит, для вас потеряно. Значит вы можете вернуться в общество и стать достойным его украшением.