Никого.
Из колонок аудиосистемы — текла прозрачная, как слеза, тягучая мелодия, разносясь далеко над еще холодной водой…
Bésame, bésamemucho
Comosifueraestanochela últimavez
Bésame, bésamemucho
Quetengomiedoperderte, perdertedespués
Bésame, bésame mucho
Como si fuera esta noche la última vez
Bésame, bésamemucho
Que tengo miedo perderte, perderte después…
Quiero tenerte muy cerca
Mírarme en tus ojos
Verte junto a mí
Piensa que tal vez mañana
Yo ya estaré lejos
Muy lejos de ti…
Целуй меня, целуй меня крепче,
Как если бы ночь эта нашей последней была.
Целуй меня, целуй меня крепче
Боюсь потерять, потерять я тебя навсегда.
Целуй меня, целуй меня крепче,
Как если бы ночь эта нашей последней была.
Целуй меня, целуй меня крепче
Боюсь потерять, потерять я тебя навсегда.
Хочется видеть тебя мне,
С тобою быть рядом, в очи глядеться твои.
Только подумай, что может быть завтра
Мы будем уже очень,
Очень далеки…
Одна из самых романтичных песен в истории музыки, такой же подарок испанской культуры мировой, как Дон Кихот, фламенко и танго — была написана девятнадцатилетней мексиканкой Консуэлой Веласкес. Продюсер Мариано Ривера, первым услышавший эту песню — потом предложил девушке руку и сердце. Кто ее только с тех пор не исполнял…
В данном случае, песню исполнял Андреа Бокелли…
Это выглядело как некое извращенное наслаждение смертью, убийством — но на самом деле причина была в другом. Ангела научила этому баронесса Боде, а саму баронессу — научили этому кто-то из французского Сопротивления времен второй мировой. Ритуал нужен — точно так же, как нужен ритуал военных похорон, бессмысленно пышный и торжественный, призванный за своей торжественностью скрыть тот неприглядный факт, что еще один молодой парень, который мог бы жить да жить — сейчас лежит в земле. Так и тут… приходится убивать самых разных людей, в том числе и тех, кто лично тебе ничего не сделал, но которые тем не менее являются врагами и должны умереть. И этот символический ритуал прощания, поминовения усопшего — нужен для того, чтобы не сойти с ума, захлебнувшись в пролитой тобой крови.
И сохранить способность убивать дальше.
На корме — появился Ибрагим. Закурил, глядя вдаль, где заревом костра — теплились огни одесского порта.
— Красивый город… — сказал он.
Ангел не ответил.
— Как дальше будем?
— Как и договорились. Встретимся в порту.
— А с деньгами что?
— Спрячь на яхте, потом поделим.
— Понял…
Ангел налил полный бокал, отпил половину — а половину вдруг плеснул в море. Морскому дьяволу…
— Заводи. Надо уходить…
— Хорошо…