***
Хор присел боком на обитое красной тканью кресло: его поставили так, чтобы можно было смотреть в окно, а он не отрывал взгляда от входа, где в скором времени предстояло появиться Маршалу и адмиралу, и размышлял о людях, с которыми только что познакомился. Лейнор выглядел слишком дружелюбным для военного: обычная маска приятного человека, а под ней мог оказаться кто угодно, от негодяя до прекрасного союзника. Такую фигуру следовало изучать не одним разговором, а сотней, и не следовало быть уверенным, что полностью его изучишь даже после сотни.
Виррен Аймалдэн вел себя столь приветливо от искренности души. Лекарь, он не имел никакого повода скрываться и хитрить, а потому просто жил своей профессией и весело болтал с едва знакомыми людьми. Тора и Маскэрэ выглядели едва оперившейся молодежью, вырвавшейся из родного города в поездку.
А вот Бьюкенен… Настораживало его поведение, мутные слова и сокращение от имени. Кей. Конечно, таинственный «доброжелатель» Хемены и преследователь Раль мог взять свое имя откуда-нибудь с потолка, но Хор не мог просто так отбросить свои подозрения, а потому решил наблюдать за Бьюкененом особо внимательно.
Негромкий разговор Маршала и Лейнора, прошедших в соседнюю каюту, совсем затих, а через минуту раздались по-военному четкие шаги, и Хор приготовился.
— Вот и вы, адмирал, — громче произнес Лейнор. — Не изменились за два года.
— Зато изменился ты, — ответил сухой высокий мужской голос. — Слишком постарел. Бросай уже службу, а то слишком рано вгонишь себя в гроб. У нас в Объединенном Мире не столько хороших людей, чтобы просто так ими разбрасываться.
Хор понял, что адмирал — человек жесткий и не очень-то любящий милые разглагольствования. Что ж, так было даже интереснее.
— Вы мне льстите, — тон Лейнора стал серьезнее. — Однако спешу вас разочаровать: я хочу оставаться хорошим человеком, а потому продолжу свою службу на благо Объединенного Мира. Я не собираюсь уходить в отставку — не то время. У нас были неприятные потери на последней войне.
— Что ж, как хотите, — ровно откликнулся адмирал. — Байонис, идемте.
Дверь открылась вперед, пропуская вперед подтянутого человека в белом мундире с длинными темными волосами. Ярко-синие глаза с легкой насмешкой посмотрели на Хора, заранее давая понять, что адмирал о нем не очень высокого мнения.
— Мэйл Иушнице, — представился он, руки не подавая. — Кто-то из ваших ещё прибавил бы «Ричардель», но лично я не считаю, что повторы украшают речь.
— Мальс Эссентессер, — спокойно назвал себя Хор.
Иушнице пренебрежительно пожал плечами: