О, Раль помнила то, что происходило в Грозовом Мире шесть лет назад, когда в газету каждую неделю приходило письмо с кусочком легенды о демоне, подсовывавшем людям их смерть, и с подробным описанием, как к тому же концу привел таинственный аноним того или иного человека. Потом его убили самого. Один из полицейских сумел отследить путь писем и, чуть не погибнув, застрелил искусного преступника. Его тело сгорело в его доме: из-за опрокинутой лампы случился пожар. Многие из тайн того дела так и остались тайнами. Поговаривали, что этот человек выжил… Может, он действительно выжил — и все это время скрывался, продолжая свое черное дело, но не желая светиться на страницах газет. От этих мыслей Раль становилось совсем жутко. Она продолжала ничего не понимать, она путалась в том, что делать дальше. А Хор так и не пришел.
Ни ночью, ни утром Раль его не увидела. В Центр он явился, однако они не пересекались, поскольку сегодня проводились преимущественно профильные уроки, а затем Хор ушел к директрисе на отдельные занятия. И сразу же после них куда-то убежал, не сказав никому не слова. Кажется, ему передали какую-то записку, но от кого?
Уроки помогли Раль немного отвлечься от мыслей о Кее, но с возвращением домой они снова заполонили голову, путая и пугая, наводя туман и заставляя сердце сжиматься от устрашающей неизвестности.
В дверь постучали, и она вздохнула с облегчением. Наконец-то Хор! Раль вскочила, подбежала к двери, поспешно открыла и замерла. Напротив стоял совершенно серьезный Трэйгл в своем несуразном котелке и в красных брюках.
— Здравствуйте, — произнес он без былого смущения, даже слегка грубовато, но с уважением.
— Здравствуйте, — тихо сказала Раль, совсем растерявшись. — А вы… по какому делу?
Трэйгл помрачнел.
— Да все по тому же самому.
Он решительно двинулся вперед, и она шагнула в сторону, уступая этому порыву. Трэйгл присел на свободный стул, положил ногу на ногу и посмотрел на хозяйку комнаты, не смевшую ему возразить.
— Дело все хуже и хуже. Час назад я получил результаты… вскрытия Синди. Я настоял на его проведении, и выяснилось нечто совершенно непонятное. У нее была вырезана печень — аккуратно, хирургически, работал мастер своего дела. Только вот ткани рядом совершенно целые, никаких шрамов не осталось: явно работал лекарь высокого уровня, зажививший разрез после извлечения печени. Непонятно только, зачем он все это сделал.
Раль недоуменно моргнула.
— Я не понимаю… Кто и когда успел сделать эту мерзость?
— Видимо, это произошло уже после смерти, в больнице, — Трэйгл говорил спокойно. Она так и не разобралась, кем была для него Синди: браки, заключаемые по расчету, преобладали среди всех знатных фамилий, но Трэйгл, в отличие от жены, к ним не принадлежал. И все же он мог говорить довольно ровно о том, что случилось с ней. Вместе с тем Раль помнила нервозность этого уверенного в себе человека, когда они встретились в первый раз. — Кто-то из лекарей напакостил, — продолжал Трэйгл. — Зачем — не знаю, но я хочу найти эту сволочь и с ней за все рассчитаться.