А Ренато? Где был Ренато?
«Не было дома… Как и тебя… Дура!»
Рыжая направилась было к кабачку Маргериты, но внезапно почувствовала такой сильный приступ тошноты, что невольно замедлила шаги. Нет, она не в силах снова видеть развалины дома номер одиннадцать. Лучше пойти по другой улице. Она повернула назад, прошла мимо своего дома и побрела к противоположному концу переулка. Незаметно для себя она очутилась на улице делла Биша и вошла в бар Ремо.
— А! Рыжая! — воскликнула Лаура. — Бедняжка! На тебе лица нет!
— Налей ей коньячку, — посоветовал Ремо.
Девушка, в изнеможении опустилась на пододвинутый кем-то стул,
— Какое несчастье, Рыжая! — продолжала Лаура. — Но не надо вешать нос… Ты-то где была?
— Не дома.
— Тебе повезло. Все говорили, что ты у Зораиды.
Отхлебнув глоток коньяка, девушка почувствовала, что ее опять тошнит, и отодвинула рюмку.
— Теперь на этом месте построят большой дом.
Грациелла испуганно огляделась вокруг.
— Да, сегодня Темистокле сказал. Хозяева выстроят новый дом со всеми удобствами, с настоящими квартирами. Говорят, даже ванные будут и горячая вода.
— Так они только этого и ждали?! — закрыв лицо руками, в ужасе закричала Рыжая.
— А Арнальдо ты видела? — спросила Лаура, чтобы переменить разговор.
Не поднимая глаз, Грациелла отрицательно помотала головой.
— Он был тут сегодня утром. Плакал, как ребенок. У него на руке были часы, хорошие, новые, так он их почти даром отдал Темистокле, чтобы купить цветы покойным.
По белым щекам Грациеллы потекли слезы, но это были слезы облегчения. В этом жесте она увидела прежнего Арнальдо, снова почувствовала душу старого дома.
Откуда-то издалека, из далекого прошлого, из комнаты, которой уже не существует, до нее доносился голос Саверио: «Бог видит и провидит… Он держит нас в нищете, потому, что дай он нам достаток, мы таких чудес натворим, какие ему и не снились!»
Она оперлась о стол и встала.
— Я пойду, — сказала она, но не двинулась с места.
— Ренато забегал сегодня, тебя искал, — сказала вдруг Лаура. — Спрашивал, не видели ли тебя. А где ты, никто не знал, хотя Йетта, когда ее несли на носилках, уверяла всех, что у Зораиды тебя не было.
— Я пойду, — снова повторила Рыжая и, шатаясь, пошла к двери.
Толпа любопытных поредела, оцепление сняли, и вход в переулок был свободен. Потихоньку, держась за стены, девушка добрела до кабачка Маргериты..
— Вот правильно сделала, что… — начала было женщина, но тут же воскликнула: — Тебе нехорошо? — и, подхватив девушку под руки, стала звать на помощь сына.
Рыжая очутилась на диване в задней комнате. Маргерита пыталась влить ей в рот бульон.