Когда я добралась до излома реки, от которого до истока рукой подать, меня вовсю пробивала дрожь. Чем дальше от чар топи, тем холоднее, а еще ключевая вода… От злости ударив ни в чем не повинную маленькую рыбешку, я всплыла на поверхность.
Как и всегда, меня просто оглушил мир звуков. Перешептывание листьев на деревьях. Плеск воды. Урчание лягушки где-то в темноте. Шелест камыша. Все это сливалось в одну, невероятно сказочную и необычную мелодию, которая никогда не переставала меня удивлять. А запахи, запахи! Ночной лес пахнет по-особенному, свежо и чисто, и к нему примешивается чуть сладковатый запах болота. Как же счастливы, должно быть, люди, которым доступно всё это неиссякаемое великолепие!
Я размашисто погребла в сторону устья, наслаждаясь свистом ветра в ушах, теплого, по сравнению с ледяной водой. Пара минут — и впереди яркой вспышкой блеснула другая, широкая и мощная река, из которой вытекала наша речушка. Туда я заплывать не намеревалась — унесет ведь течением. Да и соваться на владения чужих хранителей рек всегда было исключительно дурным тоном.
Прежде чем выбраться на сушу, я нырнула и огляделась, чтобы убедиться, что за мной никто не пришел следом. Но не было никого, только лениво покачивались у большого подводного камня хилые красненькие водоросли.
Здесь берег, в отличие от нашего, рядом с топью, был каменистый и крутой, так что мне пришлось изрядно постараться, чтобы вылезть из воды. Чудом не оцарапавшись об острые камни и подскользнувшись пару раз на мокрой глине, я, наконец, взобралась на твердую поверхность.
Нужно было пройти всего несколько шагов, чтобы оказаться на краю крутого обрыва, с которого открывался вид на тихую и спокойную реку, мерно несущую свои воды на юг. Полная луна светила так ярко, что мои любимые звезды казались на её фоне просто невидимыми точками, почти сливающимися с темным омутом неба. Вот так всегда — ими мне мешал наслаждаться то болотный туман, то ночное светило.
На другом берегу широкой реки, которую у нас называли Синевицей, вновь начинался лес. Иногда мне было интересно — если везде болота да леса, где живем мы, то где же живут люди? Это потом я уже узнала о сотнях проблем меж нашими народами, о всем том, что эти пролемы именуются страшным словом, которое у нас без всяких объяснений произносили только шепотом да так, чтобы дед Ивайло не услышал. По-ли-ти-ка.
Всё в конечном счете возвращалось к нашим различиям с людьми. Вот уйдешь из болот, и что делать дальше? Куда идти? Людей я видела пару раз в жизни, по большей части уже в утопленном состоянии. Я не знала ни их обычаев, ни их образа жизни. По сути, единственное, что я знала о людях, это то, что у них более смуглая кожа, волосы бывали абсолютно разных цветов, и что они не любили и боялись нас, жителей болот и лесов.