— Не соблаговолите ли вы… Прекрасная госпожа… Да мля!
— Харлей, — прохладный голос, раздавшийся откуда-то сверху, произвёл дивный, невероятный эффект.
Байкер стушевался, глубоко вздохнул и всё-таки сумел произнести:
— Не соблаговолите ли вы, прекрасная госпожа, проследовать за мной?
Я на всякий случай ущипнула себя, проверяя не снится ли мне это. И поморщившись, со вздохом должна была признать, что Ромыч явно подошёл к делу с размахом. И знать, каким образом он запихнул своё начальство в смокинг, да ещё и заставил говорить вежливо согласно этикету, мне почему-то совсем не хочется.
— Ну ведите, что ли… — глянув на свои дранные старые джинсы и свободную футболку с энным количеством разрезов, дополненные красными кедами, добавила, ехидно фыркнув. — Благоро-о-одный сэ-э-эр. Я, правда, не соответствую предстоящему мероприятию, но согласна скромно постоять в сторонке… Благородный, сэр.
На меня так красноречиво глянули, что совесть, потерявшаяся где-то в глубинах познаний о бухгалтерском учёте и системе упрощённого налогообложения в стране, вяло дёрнула лапкой, напоминая о своём существовании. Я даже язык прикусила, поспешив следом за недовольно сопящим байкером, вверх по лестнице на второй этаж. К моему удивлению, за всю дорогу Харлей не произнёс больше ни единого слова. Зато чем ближе мы были к пункту нашего назначения, тем тише и незаметнее старался быть рыжий варвар, невзирая на собственную огромную комплекцию и буйный нрав. Окончательно добив меня тем, что остановился возле входа в одну из отдельных лож для особых гостей и согнулся пополам, исполняя самую страшную версию поклона, какую я когда-либо видела. Ещё и руку в сторону вытянул, глядя на меня снизу вверх.
— А…
— Вас уже ждут-с, — довольно громко проговорил Харлей. И добавмил, очень тихим и очень выразительным шёпотом. — Варя, если меня заклинит в такой, млять позе, и в таком, млять, виде…
— Понял, не дурак, — стараясь не рассмеяться, я перешагнула порог кабинета.
Что бы суметь поймать свою челюсть до того, как она окажется где-то под ногами. Уж больно восхитительно непередаваемо удивительным был открывшийся мне вид, напрочь порвав все имеющиеся шаблоны, разрушив устои моего мироздания и и заставив остро пожалеть меня о том, что фотоаппарат остался дома…
А тянуться за телефоном, в заднем кармане джинсов, будет слишком уж неприлично. И это прискорбно, ведь пропадают такие кадры!
— Милая Царевишна, что надо сказать нашим господам мужчинам? — мягкий голос Эльзы почему-то вызвал бурю мурашек вдоль позвоночника.
И видимо не у меня одной, потому как сидевшие за круглым столом мужчины дружно вздрогнули, приосанились и синхронно, вместе с Манюней, выдали: