— "Получится ли у кого-нибудь воскресить мертвого и сработает ли это?" Кит спросил его однажды. — "Даже у самого могущественного мага?"
— "У Бога", — ответил Джонни после долгой паузы. — "Бог мог бы это сделать. А тот, кто воскрешает мертвых, очевидно, считает себя Богом, но вскоре он узнает о лжи, в которую поверил".
— Глава Института Лос-Анджелеса мертв? — воскликнула Эвелин, бросая остатки своего сэндвича на очень дорогой старинный стол.
Кит, на самом деле, не винил ее за такое удивление. Блэкторны не вели себя как семья, горюющая по поводу смерти любимого дяди. Скорее, они казались ошеломленными и озадаченными. Но тогда они вели себя по отношению к Артуру почти так же, как если бы были чужими.
— Вот почему он хотел остаться в Лос-Анджелесе? — потребовала ответа Ливви, ее щеки покраснели. — Значит, он пожертвовал собой ради нас?
— Ради Ангела! — Диана приложила руку к груди. — Он не ответил ни на одно из моих сообщений, но это не было необычным. Тем не менее, для Зары не заметить…
— Возможно, она заметила, возможно, нет, — сказала Ливви. — Но это удобно для осуществления ее плана — то, что он отошел в сторону.
— Какого плана? — спросила Кристина. — Что ты имеешь в виду, говоря о плане Зары?
Пришло время еще одного длинного объяснения. На этот раз речь пойдет о том, что Кит уже знал.
Эвелин заснула перед камином и сейчас похрапывала. Парню стало интересно, сколько стоит серебряная рукоять ее трости. Была ли она полностью из серебра или просто покрыта им?
— Ради Ангела, — повторила Кристина, когда объяснение подошло к концу. Джулиан ничего не сказал; Эмма выразилась нецензурно. Марк наклонился вперед, на его щеках проступил румянец.
— Позвольте, я повторю то, что понял, — сказал он. — Зара и ее отец хотят управлять Институтом Лос-Анджелеса, чтобы они могли продвигать свои идеи против Нижнего мира. Новые законы, скорее всего, будут применимы по отношению ко мне и Хелен. Разумеется, к Магнусу, Катарине и каждому жителю Нижнего мира, которого мы знаем, насколько бы они не были нам преданы.
— Я слышала об этой группе, — сказала Диана. — Они не верят в преданность жителей Нижнего мира.
— Что за группа? — спросила Эмма.
— Когорта, — ответила Диана. — Это известная группировка в Совете. Как и все группы, которые существуют, прежде всего, ради ненависти, они считают, что выступают от имени молчаливого большинства, которое презирает Нижний мир так же, как они. Они считают, что оппозиция Холодному миру — это моральная трусость, или, в лучшем случае, всего лишь нытье тех, кто испытывает неудобства.