— Дикая охота — это так же и Братство, — сказал Гвин. — Если не можешь помочь Кирану ради любви, помоги ради вашей дружбы.
— Достаточно, — огрызнулась Диана. — Мы уважаем тебя, Гвин охотник, но разговор окончен. Мы не позволим снова забрать Марка.
Низкий голос Гвина прозвучал грозно.
— Что, если он сам захочет уйти?
Они все посмотрели на Марка. Даже Джулиан обернулся, убрав свою руку с плеча Марка. Эмма увидела страх в его глазах, страх, эхом вторивший ее собственному. Хоть и не так сильно, как прежде, но Марк все еще любил Кирана…
— Я не хочу этого, — сказал Марк. — Я не хочу этого, Гвин.
На лице Гвина стало непреклонным.
— У тебя нет чести.
Свет пробился в зазоры между облаками, он отразился в ничего не выражающих глазах Марка.
— Я думал, ты был моим другом, — сказал он и вернулся назад в Институт, дверь с шумом захлопнулась за его спиной.
Гвин начал спешиваться, но Диана подняла руку, ладонью вверх.
— Ты не можешь войти в Институт, — сказала она.
Гвин промолчал. На мгновение он посмотрел на Диану и лицо его выглядело старым и покрытым морщинами, хотя Эмма знала, что он не может стареть. — Кирану еще нет двадцати, — повторил он. — Просто мальчишка.
Лицо Дианы смягчилось, но прежде, чем она успела что-то сказать, лошадь Гвина встала на дыбы.
Что-то упало из руки Гвина на ступеньку, под ноги Дианы. Гвин нагнулся вперед и его лошадь пришла в движение, ее грива и хвост вспыхнули единым белым пламенем, мгновенно объявшим ее всю и всадника.
Пламя короткой яркой вспышкой метнулось в небо и исчезло бесследно среди ночных облаков.
* * *
Джулиан уперся плечом в дверь Института и распахнул ее настежь.
— Марк? Марк!
Он быстро осмотрелся в пустом фойе. Страх за брата давил на кожу, сдавливал вены, замедлял кровь.
Это не был страх, которому он смог бы дать имя — Гвин ушел; Марк был в безопасности. Со стороны Гвина была только просьба, не попытка похищения.
— Джулс? — Марк появился из каморки под лестницей, определенно, он только что повесил там свою куртку. Его светлые волосы были взъерошены, на лице появилось выражение озадаченности. — Он ушел?
— Он ушел, — сказала Эмма, вышедшая из-за спины Джулиана. Диана, на шаг позади нее, закрывала входную дверь. Марк порывисто метнулся через комнату к Эмме и, не колеблясь, заключил ее в объятья.
У Джулиана перехватило дыхание от ревности, ярко вспыхнувшей и на мгновение охватившей всего его, подобно настоящему пламени.
Он думал, что привык видеть Эмму и Марка вот так. Они не были особенно демонстративной парой.
Они не целовались и не ласкались у всех на виду. Эмма не стала бы, думал Джулиан. Она не была такой. Она всегда оставалась сдержанной и рациональной и делала только то, что нужно было. Но она не была жестокой.