Его жертвами стали десятки тысяч жителей Годвигула, но данной Янсатху клятвы он так и не выполнил. И все же Бог Смерти оценил его преданность. Он позволил Хозяину побывать в Городе Призраков и встретиться со своими родными...
С тех пор прошло немало времени. Старых Богов изгнали из Годвигула. Янсатх укрылся в Городе Призраков, а преданный ему Хозяин хранит ключи от входа во владения Бога Смерти».
Слушая эту занимательную историю, я медленно продвигался через руины четвертого этажа, переступая через окаменевшие тела тех, кто однажды пытался остановить Хозяина Башни. Эти воины были похожи на тех, кого я видел однажды на поле боя, где встретились армии Малангира и Новых Богов. Те же доспехи, то же вооружение. А значит, это были представители одной эпохи.
«Будь осторожен!- предупредило меня Прошлое.- «Они умерли, но их души все еще витают в Башне Теней. Не потревожь их покой».
Я старался быть предельно внимательным. Для верности пришлось все же воспользоваться светом медальона Кошачий Глаз, чтобы случайно не наступить на замершее в предсмертной агонии тело.
Пройти по прямой было невозможно, и я вынужден был петлять, обходя завалы и нагромождения. Так я добрался до южной стены, зиявшей огромной дырой. Я приблизился к краю, выглянул наружу. Подо мной плескалось ночное море - я слышал шум разбивавшихся о скалы волн. Мимо проносились тени крылатых монстров, удиравших от света Истинного Огня. Самого маяка я с этой точки не видел - его скрывала боковая стена. Но судя по скользившему по Башне лучу, я был уверен: с Эллис все в порядке.
Я пошел дальше.
У меня еще было семь минут на то, чтобы добраться до пятого этажа, освободить Альгя от оков и убраться из Башни.
Проходя под провалом в потолке, я задрал голову...
Нет, слишком высоко, не допрыгнуть. Придется добираться до двери, а потом по лестнице наверх.
Остаток пути мне удалось преодолеть за три минуты. Я распахнул чудом уцелевшую дверь, взбежал по лестнице, миновал еще один дверной проем и оказался в просторном зале на весь этаж.
Здесь горели светильники, освещавшие гигантскую пентаграмму на полу и стоявшего в ее центре Альгоя. На ногах он держался только благодаря цепям, прикрепленным к высокому потолку. Расстояние между ними было такое, что цепи растягивали руки пленника в стороны. Его голова покоилась на груди, а само тело мерцало, то становясь призрачным, то снова обретая плоть.
Медлить было нельзя - слишком мало времени у меня оставалось. Я шагнул в пентаграмму, и тут же едва не оглох от пронзительного многоголосого визга, разорвавшего в клочья гнетущую тишину и урезавшего мое Здоровье на треть.