Катон махнул рукой Макрону.
– Проследи за обстановкой на улице, пока я с ним разберусь.
Кивнув, его друг вышел.
Катон поглядел на пленника.
– Говоришь на латыни?
Пленник не среагировал, и Катон решил попробовать еще раз.
– Латынь?.. Греческий?
При слове «греческий» пленник кивнул.
Катон повернулся к Цимберу.
– Тогда ты переводи. Скажи ему, что я задам несколько вопросов. И хочу, чтобы он ответил честно. Если он попытается меня дурачить, я это пойму, и ему будет плохо.
Катон достал кинжал и поднял вверх, так, чтобы лучи солнца заблестели на полированной стали хорошо заточенного лезвия.
– Буду резать его по кусочкам каждый раз, как он солжет. Если попытается звать на помощь, заткну рот кляпом и продолжу резать.
Цимбер перевел все сказаное на греческий, и пленник попытался отползти от Катона. Затем Катон вытащил кляп и стал над ним. Цимбер стоял с другой стороны стола.
– Давай начнем. Я хочу знать, что именно тут произошло. Как давно бунтовщики захватили это место? Сколько их тут было и сколько осталось?
Цимбер перевел вопросы, и пленный ответил. Проводник поглядел на Катона.
– Говорит, что они пришли пять дней назад. Ночью. Захватили поселение, потом капитулировал гарнизон рудника. Потом они освободили рабов. Те, кто хотел этого, присоединились к восставшим, остальным разрешили идти куда им вздумается. Ответил, что не знает, сколько их было. Очень много.
Катон кивнул. Селяне часто не знали сложных чисел, как и сложных слов. Любое количество, выходящее за пределы их скудного опыта, обозначалось как «много». В данном случае «много» могло означать и несколько сотен, и несколько тысяч.
– Их возглавлял сам Искербел, – продолжил Цимбер. – Все рабы смотрели, как резали глотки воинам гарнизона, большинству. И им, и тем, кто жил в поселении. Искербел оставил в живых прокуратора и еще пару человек в качестве заложников, чтобы потом можно было потребовать за них выкуп у губернатора.
– Где держат пленных? – спросил Катон.
– В лагере. В доме прокуратора, говорит.
– Где именно?
Цимбер задал вопрос пленнику.
– В задней части виллы, в помещении для рабов.
– Ты знаешь планировку дома?
– Помню, – ответил Цимбер, кивая.
– Хорошо.
Катон вернулся к допросу.
– Куда отправился Искербел?
Пленный заговорил очень быстро.
– Говорит, что Искербел и его люди взяли все, что им нужно, и отправились освобождать рабов на других рудниках. Не знает, куда именно. Он был пьян, и его оставили тут.
– Уверен, он не просыхал с того самого момента, – сказал Катон, наклоняясь и пристально глядя на пленника. – Спроси, как его имя.