– Как все прошло?
Макрон облизнул губы и сглотнул, переводя дыхание.
– Лучше не бывает. Тоннель разрушен, крепь мы им сожгли.
– Тогда мы выиграли еще несколько дней. Отлично, Макрон.
Катон рассмеялся, чувствуя облегчение. И оттого, что его друг вернулся невредимым, и оттого, какой ущерб они причинили противнику.
– Только не говори, что ты там не повеселился.
– Повеселился?
Макрон покачал головой.
– У тебя странное чувство юмора, друг мой.
– Как скажешь. Вот тебе кое-что.
Катон сунул в руку Макрону бурдюк с вином. Центурион мгновенно вытащил затычку и поднял бурдюк, направляя струю вина себе в рот. В темноте немного промахнулся и облил себе вином лицо, но сразу же сдвинул горлышко и принялся жадно пить. Интересно, подумал он, действительно вино такое вкусное, или оно просто досталось ему тяжким трудом?
Следующие пару дней римляне наслаждались безопасностью, с удовлетворением глядя, как бунтовщики устраняют причиненный им ущерб. Снова завизжали пилы в развалинах поселения, противнику пришлось заново заготавливать доски и бревна взамен тех, которые уничтожили римляне во время вылазки. Наутро после вылазки Макрон подробно доложил обо всем, и Катон удивился тому, как медленно бунтовщики рыли подкоп, учитывая сказанное Пастериксом. «Оно и к лучшему», – решил он. Чем медленнее они действуют, тем больше времени у Вителлия, чтобы прийти с основными силами. Но Катон не собирался сидеть сложа руки, считая прибытие подмоги данностью. Продолжились работы по возведению внутренней стены за надвратной башней, и ее сделали высотой уже почти с основную. Должен быть план на случай чрезвычайной ситуации, если бунтовщикам все-таки удастся сделать подкоп до ворот.
Катон решил предпринять и другие меры предосторожности, более действенные, чтобы помешать противнику. Спустя два дня после вылазки он приказал разметить квадрат между надвратной башней и внутренней стеной.
– Мы будем делать контрподкоп, – объяснил он Макрону. – Начнем отсюда, на двадцать футов в глубину, а затем навстречу вражескому подкопу. Если начнем сейчас, то сможем подобраться к их тоннелю прежде, чем они дойдут до внешнего рва, и уничтожим их тоннель в последний момент. Это обескуражит их, и они задумаются прежде, чем продолжать делать подкопы.
Макрон приподнял брови и надул губы.
– Это будет тяжелая работа, командир. Гвардейцы ни черта не умеют тоннели копать. Утомительно и опасно.
– Мы снизим опасность, насколько можем, если шахта и тоннель будут хорошо укреплены столбами, которые у нас имеются в изобилии. При необходимости можем взять крепь и из шахт.