Катон прикинул расстояние между его гвардейцами и большим каре. Шагов сорок, не больше. Вместе у них будет больше шансов, чем порознь, решил он.
– По команде разойтись и бегом к другому каре, – приказал он.
Катон снова поглядел на бунтовщиков. Похоже, они не слишком стремились преследовать римлян. Несомненно, большие потери в сражении за проломы подорвали их боевой дух.
– Разойдись!
Гвардейцы мгновенно развернулись и побежали к соседнему каре. Катон положил древко штандарта на плечо, чтобы оно не очень мешало, и тоже побежал со всех ног.
Враги сразу же прореагировали, встретив внезапное бегство римлян оглушительным улюлюканьем. Несколько человек выскочили вперед и стали призывать остальных пуститься в погоню. Потом их стало больше, а затем все войско бунтовщиков, будто подталкиваемое невидимой гигантской рукой, хлынуло вперед.
Катон увидел, что каре остановилось, и ближайшие к ним гвардейцы разомкнули строй, чтобы бегущие могли к ним присоединиться. В своих тяжелых доспехах и со щитами гвардейцы не могли бежать так же быстро, как бунтовщики, но у них была фора. Самые быстроногие из римлян уже забежали внутрь каре, и Катон слегка замедлил бег, чтобы оглянуться. Позади было еще несколько человек, а первые из бунтовщиков были шагах в двадцати, не больше.
– Бегите, дураки! Со всех ног бегите!
В следующее мгновение он вбежал в просвет каре и едва не сбил с ног гвардейца, который резко остановился прямо перед ним. Удержав равновесие, Катон снова поднял штандарт и оглянулся. Последний из его воинов бежал, стиснув зубы, но попал ногой на камень и подвернул ее, падая на бок и поднимая облачко пыли и песка. Катон инстинктивно шагнул в его сторону, но, прежде чем он успел сделать еще шаг, гвардейцы сомкнули ряды, преграждая ему путь. В любом случае, отставшего уже было не спасти. Прежде чем он успел подняться на колени, на него набросились трое бунтовщиков. Первый ударил его ногой в бок, а двое других, наклонившись, принялись рубить римлянина, один – коротким мечом, другой – топором. Во все стороны полетели брызги крови.
– Командир, ты в порядке? – спросил Катона Макрон, взяв его рукой за плечо.
Катон кивнул, хватая ртом воздух.
– Отдай команду двигаться.
– Есть, командир.
– Шагом марш! – крикнул Макрон, запрокидывая голову.
Сомкнув щиты, гвардейцы медленно пошли к второй стене. Внутри каре шел Катон и оставшиеся в живых из второй центурии в ногу с остальными. Самые проворные из бунтовщиков попытались атаковать каре с тыла, рубя по щитам и пытаясь пробиться сквозь ряды гвардейцев. Но те четко держали строй, хладнокровно зарубая самых горячих из бунтовщиков, осмелившихся подойти слишком близко. Другие бунтовщики подбежали к каре с боков, и вскоре каре гвардейцев было окружено сверкающим морем мечей и другого металлического оружия, а удушающе-жаркий воздух наполнился звоном и боевыми кличами бунтовщиков. Римляне хранили молчание. С жесткими лицами, стиснув зубы, они продолжали идти. Среди них были слышны лишь приказы и слова ободрения от командиров.