Стоявший рядом с Макроном Пульхр покачал головой, потрясенный.
– Великий Юпитер…
Макрон кивнул и показал на башню.
– И пожар погасили. Молодец, Катон.
Поглядев вниз, он увидел, что Искербел все еще во рву, держится за кол.
– Все по очереди. Вон того ублюдка в цепи.
Катон созвал гвардейцев второй центурии и повел их обратно, к остальным воинам когорты. По дороге он искоса глянул на Криста. Трибун был покрыт пылью, у него было множество царапин и неглубоких ран, которые еще кровоточили. Но на его лице больше не было того остолбенения, как после обрушения первой стены. На смену ему пришла мрачная сосредоточенность. Он перестал быть столичным гулякой, превратившись в воина, проверенного в бою. Хотя Катон и понимал, что никогда не сможет простить ему интрижки с Юлией, теперь он почему-то проникся к нему симпатией. Крист достоин уважения. Со временем он станет хорошим командиром. Если раньше не погибнет в пьяной драке с ревнивым мужем.
Вернувшись ко второй стене, Катон приказал оставшимся в живых гвардейцам когорты построиться и приготовиться к наступлению на тех бунтовщиков, которые выжили. Искербел, насквозь промокший и потерявший всякую надежду, сидел молча, закрыв лицо руками. Его охраняли четверо гвардейцев, а остальные вышли через почерневшие ворота, оказавшись на совершенно другом месте по сравнению с тем, каким оно было считаные часы назад, после восхода. Утес смыло, закрыв одни тоннели и обнажив другие. Землю покрывали лужи и ручьи. Повсюду валялись щиты и оружие, покрытые слоем земли. И тела людей. Некоторые выжили и пытались выбраться из-под слоя грязи. Другие шли прочь, шатаясь. Спастись от потока воды удалось двум-трем сотням бунтовщиков, которые добежали до первой стены. Потеряв вождя, ошеломленные, они молча глядели на римлян, выходящих из ворот, а затем обратились в бегство, пробираясь через проломы.
Катон наслаждался тишиной, глядя на этот кошмар. Оглушительные крики бунтовщиков стихли. Как и рев пламени, и щелчки катапульт. Гвардейцы за его спиной ходили по грязи, но никто даже не говорил. Остановив отряд в сотне шагов от стены, Катон приказал Петиллию и Порцину преследовать противника до самого лагеря, а затем вернуться и занять позицию у разрушенной стены. Пульхр и остальные гвардейцы должны были обыскать территорию раскопа и отвести выживших бунтовщиков в бараки рабов. Гвардейцы разошлись, осторожно пробираясь по грязи и камням. Макрон стоял рядом с Катоном, когда префект пошел к краю ущелья.
До этого от утеса до края ущелья было шагов пятьдесят в узких местах. Но теперь это расстояние удвоилось, и двое командиров молча глядели на картину свершившейся катастрофы. Среди камней и валунов лежали тысячи изувеченных тел, которых омывали воды реки. Немногие, совсем немногие, выжили и пытались пробраться дальше, к выходу из ущелья, через груды тел их погибших товарищей.