Макрон гневно глянул на гвардейца.
– Она мне не жена. Она рабыня.
– Премного благодарна, господин, – раздраженно пробормотала Петронелла, закатывая глаза.
Катон встал с ложа.
– А мальчик – мой сын. Понял?
– Да, командир… виноват, командир.
– Ладно, хорошо, мы идем. Подожди в коридоре.
На лице гвардейца появилась растерянность.
– В чем дело?
– Мне было приказано не спускать с вас глаз, командир. Похоже, императорский вольноотпущенник не уверен в том, что вы желаете с ним увидеться.
– Представьте себе, – буркнул Макрон. – Во имя богов, и с чего бы ему так думать? Быть нам таким другом все эти годы и все такое.
Катон решил не реагировать на сарказм его друга.
– Хорошо, тогда хоть обуемся. Петронелла?
– Хозяин?
– Отправь письмо сенатору Семпронию о том, куда мы направляемся. Если будут какие-то, гм, последствия, тогда доставь Луция к сенатору. Там ему безопаснее будет.
– Да, хозяин.
– Что ж, Макрон, пошли, повидаемся с нашим старым приятелем Нарциссом.
Императорский вольноотпущенник выглядел изрядно старше, чем тогда, когда Катон видел его в последний раз. Казалось, это невозможно, но он еще сильнее исхудал, туника висела на нем будто на деревянной вешалке. Подвижные темные глаза еще глубже запали в глазницы, редкие волосы на морщинистой коже на голове стали совсем седыми. Когда двое посетителей вошли в его кабинет, он сидел за рабочим столом, ссутулившись. Катон и Макрон уселись на табуреты напротив, не дожидаясь приглашения.
– Чувствуете себя как дома, почему бы и нет?
– Вполне справедливо, учитывая, что ты вытащил нас из моего, – ответил Катон. – Попросил бы чего-нибудь освежиться, если был бы уверен, что это можно безопасно есть и пить.
Нарцисс едва улыбнулся.
– Хорошо снова видеть рядом с собой двух союзников, которые настолько тебе доверяют. Особенно в нынешнее непростое время.
– Союзников? – переспросил Макрон, попытавшись усмехнуться.
– Называйте как хотите, но мы трое клялись служить императору и хотя бы в этом сходимся: блюдем свою клятву. О многих и такого сказать нельзя. Особенно об этой хладнокровной гадюке, Палласе.
Нарцисс сложил ладони и хрустнул суставами костлявых рук.
– Вчера вечером вы оба рисковали. Войдя в город и отправившись домой, а не прямиком во дворец.
– Я хотел увидеть сына, – безразлично ответил Катон. – Думал, что визит во дворец подождет до утра.
– Твои отеческие чувства похвальны, префект Катон, но с политической точки зрения правильнее сначала исполнить долг. Тебе повезло, что опцион городской стражи сообщил о вашем прибытии одному из моих людей и я первым узнал об этом. Отделение, которое я послал за вами, было мерой не столько принуждения, сколько защиты.