– Я ценю твою щедрость, но я не пользуюсь декоративной косметикой.
– Дело вовсе не в этом. Ты и так обладаешь природной красотой. Я хотела сказать, что тебе просто нужен отдых, ты слишком много работаешь.
Порша упрямо поджала губы, снова ожили детские комплексы по поводу ее внешности. Но еда, стоявшая на столе, так божественно пахла, что у нее предательски заурчал живот, ведь она не ела со вчерашнего дня. Перспектива хорошенько поесть была не менее заманчивой, чем массаж.
– У тебя такие красивые волосы, почему ты их всегда так туго стягиваешь? Мне даже иногда кажется, что тебе больно.
– Это не так. – Порша неосознанно коснулась своих волос.
– Прости, я не должна была этого говорить, – поморщилась Морин. – Мне просто интересно… в любом случае это не мое дело.
– У меня волосы как у моей матери, – пожала плечами Порша и села в парикмахерское кресло, уставившись на свое отражение в зеркале.
– А это плохо?
– У нас было много разногласий. Мы с ней были абсолютно разными – и внешне, и по характеру, вот только волосы ее унаследовала. Я хочу быть самой собой, поэтому у меня совсем другой стиль, нежели у нее.
– Тогда будь собой и ничего не бойся.
– Я и не боюсь.
Порша не могла позволить себе бояться и пасовать. Она практически вырастила Маршалла, она обеспечивала его, дарила ему материнскую заботу. У их матери был собственный взгляд на «воспитание» детей, она была уверена, что главное – то, как они выглядят. Мать баловала сына, почти подавляя его, и выставляла мальчика напоказ перед агентами в надежде, что ему дадут роль в кино или в телешоу. Порша инстинктивно чувствовала, что отсутствие нормального детства может быть не менее разрушительным, чем постоянная критика, которой она подвергалась.
– Хорошо, – кивнула Морин, нарезая тонкими ломтиками сыр и выкладывая его на фарфоровую тарелку вместе с крекерами и фруктами. Она принесла тарелку Порше и улыбнулась. – Ну как?
– Выглядит вкусно. – Порша взяла из рук Морин тарелку, удивляясь ее молчаливому согласию. – «Хорошо» – и все? Ты не собираешься подталкивать меня к какому-нибудь волшебному преображению?
– Порша, сегодня не день макияжа, а день расслабления и отдыха. – Морин отщипнула виноградинку и раскусила ее пополам.
– Но ты хочешь дать мне совет?
– Конечно! Я очень самоуверенна. Можешь спросить об этом любого, кто знает меня дольше пяти минут.
– Ладно. – Порша взяла крекер с сыром и отставила тарелку в сторону. – Я – чистый холст, рисуй.
Морин откинулась на спинку своего кресла, внимательно рассматривая Поршу.
– Я бы предложила тебе распустить волосы и перестать думать о своей матери. Не обязательно всегда ходить с распущенными волосами, можно просто немного убрать их от лица. Возможно, померяем какие-нибудь серьги, поэкспериментируем с украшениями.