В Европе паслись огромные стада диких коней, похожих на бородатых пони, северные олени, бродили могучие бизоны, медведи, косматые носороги. Стада диких животных переходили с места на место в поисках пастбищ, вслед за ними в поисках пищи кочевали люди. Они действовали сообща, подстерегали эти стада, гнали их к обрыву, с криком кидались на них, и когда напуганные тучные животные бросались вниз и разбивались об утесы, люди устраивали кровавые пиршества и наедались мясом вплоть до следующей удачи на охоте. Древние не знали постоянных жилищ и ютились под навесами огромных скал или в пещерах, где круглый год сохранялось тепло. Эти люди уже давно знали огонь и скоро научились сшивать шкуры животных. Когда их сородич умирал, они заботились о его погребении и старательно клали в его могилу все, в чем он нуждался при жизни.
Чем объясняется такая забота людей о погребении своих сородичей и что означают многочисленные приношения? Нам некого об этом спросить. Мы можем только строить на этот счет догадки. Внешний вид и внешние формы жизни наших далеких предков можно себе представить, гораздо труднее восстановить их внутренний облик. Мы не имеем возможности наблюдать их, как путешественники в новое время наблюдали дикарей Африки или Австралии.
Видимо, древнейшие обитатели Европы обладали удивительной энергией, настойчивостью, какой-то брызжущей жизненной силой. Они не были похожи на те вырождающиеся, всего боящиеся, забитые племена, с которыми много тысячелетий спустя познакомились европейские колонизаторы в дебрях Африки и Австралии и которых они начали безжалостно истреблять. Отстаивая свое существование, древнейший обитатель Европы действовал мужественно и отважно. Правда, у него были очень смутные представления о мире. Хочется сказать, что он жил в каком-то тумане, среди слабо различимых предметов, не отдавая себе отчета в вещах, в которых в наше время разбирается ребенок. В его языке, видимо, уже были обозначения для отдельных предметов, но еще отсутствовали слова для передачи сходных явлений, родство которых всякому очевидно. На языке некоторых племен каждая травка, которую едва различит современный городской житель, обладает своим названием, но отсутствует слово «трава», которое охватывало бы все названия. На языке эскимосов существует множество слов, которыми обозначается снег падающий, снег, относимый ветром, снег на земле, но зато нет слова «снег».
Первобытный человек не умел логически строить понятия, он был неспособен к обобщениям. Но зато он в высшей степени чувствовал сопричастность отдельных явлений к жизни всего мира. Дымка, сквозь которую он видел мир, объединяла, связывала все предметы. Мы привыкли называть такое мировосприятие поэтическим, но для первобытного человека в нем заключалась реальность, оно отвечало его жизненной потребности.