Пес подался на нож, и шерсть на его лапе моментом окрасилась алым. Зацепила все же… Он неожиданно одобрительно тявкнул, и в тот же миг, резко отпрянул, пытаясь нанести мощный удар лапой. Она смогла уйти от атаки, сохранив оружие. Пока девушка пыталась нанести новый удар, он, конечно же, опередил ее, выбивая нож, и она, злая и грязная, снова обнимала землю.
Пес яростно рычал, развлекая публику, делая к ней выпады. Играл отменно…
Она признаться честно, не могла понять, зачем этот шерстяной дядька тянул время. Изловчившись, она смогла ощутимо ударить его ногой по колену, ее соперник взвыл, немедленно возвращая удар. Сильнейший пинок, снова заставил кувыркаться в пыли.
— Вот козел…
Публика оживилась, скандируя.
Отфутболив нож носком своего сапога, он схватил ее за шею, поднимая перед собой. Публика орала, главный, что-то выкрикивал, тряся отвратительной мордой, но Кристина почти не слышала, и ей было плевать, что он там, брызжа слюной декламировал. Казалось, голова сейчас оторвется, и дышать она больше не могла.
С диким рыком, он, заканчивая этот странный бой, швырнул ее на землю, и огромная лапа, придавила ее, не давая подняться. Руками, девушка пыталась скинуть ее, но, закрывая лицо, он все сильнее прижимал ее голову к земле.
Где-то далеко, в шумевшей голове Кристина слышала, как он тихо урчал, каждый раз, как она пыталась сопротивляться. Этот звук был настолько тихим, что почти не различим среди выкриков толпы. У нее не было с собой словаря, переводившего с собачьего языка на человеческий, но мысленно, перевелось приблизительно так: Лежать. Не двигаться.
Ржавое небо перед глазами потемнело, и погасло. Все было кончено.
* * *
Она не парила, она падала в бездну. Все ниже и ниже, черная, бесконечная, она затягивала ее. К черноте прибавился шум сначала тихий, нерешительный, он нарастал, становясь всепоглощающим грохотом, дрожью отзываясь во всем ее теле.
Кристина открыла глаза, немедленно зажмуриваясь. Слой пыли уже успел осесть на веках, и теперь пытался выжечь глаза. Она попыталась стереть грязь с лица, но руки едва слушались. Земля под нею снова содрогнулась, и девушка попыталась разглядеть хоть что-то вокруг. Узнавая знакомую крышу, она поняла, что снова оказалась в ангаре, но только не было решеток. Не было закрытых на замок дверей. Она приподнялась, лихорадочно осматриваясь. Ее рука, ища опору, наткнулась на что-то мягкое, и холодное.
— О Боже! — она в ужасе отодвинулась как можно дальше, обнаружив, что ее просто-напросто кинули на свалку «поверженных», и именно об одно их мертвых тел, она и решила опереться.