Клеменз тяжело вздохнул.
— Так что же вы хотите знать?
— Вот так-то лучше, — одобрительно кивнул Эндрюз. — Не рассказывала ли она вам что-либо любопытное? Не о себе, конечно. На нее лично мне наплевать. Предавайтесь вдвоем воспоминаниям, сколько вам будет угодно, меня это совершенно не интересует. Я имею в виду, не рассказывала ли она что-либо о своих странствиях? Например, откуда она прилетела? Какое задание выполнила или выполняет? А больше всего меня интересует, какие черти занесли на спасательный корабль ее, истерзанного андроида, утонувшую шестилетнюю девочку и мертвого капрала и в какую преисподнюю провалился весь экипаж их космического лайнера? Если уж на то пошло, то куда подевался сам корабль?
— Она говорила, что входила в состав подразделения космических десантников. Их операция закончилась трагически. Последнее, что она помнит, как все они перешли в гиперсон. В тот момент капрал был жив, а капсула девочки функционировала нормально. Я с самого начала был уверен, что девочка захлебнулась, а капрал был убит во время крушения корабля.
Кроме того, я полагал, что операция была секретной, и поэтому не расспрашивал Рипли слишком настойчиво. Сами знаете, она носит звание лейтенанта космических десантных войск.
— И это все? — не успокаивался Эндрюз.
— Все, — коротко ответил Клеменз, внимательно изучая пустую чашку.
— И больше ничего?
— Ничего.
— Вы уверены?
Клеменз поднял голову и без тени замешательства встретил взгляд начальника колонии.
— Совершенно уверен.
Эндрюз перевел взгляд на свои руки. Он ни секунды не сомневался, что Клеменз сказал ему далеко не все, что ему известно гораздо больше, и подумал, что неплохо было бы применить к фельдшеру меры физического воздействия. С другой стороны, от таких людей, как Клеменз, и физическим воздействием ничего не добьешься. Упрямство не позволяет ему признать, что у него давно не осталось человеческого достоинства, которое стоило бы защищать.
— Убирайтесь вон, — сквозь зубы проговорил Эндрюз.
Клеменз молча поднялся и второй раз направился к двери.
— Да, еще кое-что, — остановил его Эндрюз.
Клеменз оглянулся. Начальник колонии не сводил с него взгляда.
— Меня устраивает заведенный у нас порядок. Вас тоже. Однообразие вселяет в человека спокойствие и уверенность. Ежедневное выполнение одних и тех же обязанностей является самым мощным и самым безопасным наркотиком. Я не могу допустить, чтобы вверенное мне стадо взбесилось из-за женщины или каких-то происшествий. Или из-за вас.
— Как скажете, — не стал возражать Клеменз.
— Не забивайте себе голову фантастическими идеями. На Фиорине любая самодеятельность бесполезна и даже вредна. Не размышляйте слишком много. Это может повредить вашему положению в нашем крохотном обществе, особенно отношениям со мной, и ничего не принесет, кроме неприятностей. Ваши далекоидущие планы лучше держите при себе. Вы должны доказывать преданность нашей колонии и руководству Компании, а не постороннему человеку. И не впадайте в заблуждения, которые могут появиться у вас от скуки. Женщина скоро покинет Фиорину, а мы останемся. И вы, и я, и Диллон, и Эрон, и все остальные. Скоро снова все будет так же, как было до крушения спасательного корабля. Не рискуйте своим завидным положением ради преходящего увлечения. Вы меня поняли?