— Но если ты любишь меня, зачем ты отказываешься от любви? — недоумевала Арис.
— Просто сейчас любовь к сыну важнее меня и моей любви! Я сделаю все, что от меня зависит. Прости, если причинил тебе боль! Как ты прожила все это время?
— Пыталась выжить и превратить боль в силу и перестать любить тебя! — ответила Арис.
— Получилось? — тихо, почти с отчаянием спросил Мадрук.
— Пока не очень! Зачем мы издеваемся над собой? Мы же любим друг друга. Может, Тайре будет лучше с другим мужчиной? Посмотри, как они с Илием смотрят друг на друга!
— Это меня не особенно волнует. Что я могу от них требовать в ситуации, когда сам не могу перестать думать про тебя?
— И что делать мне? Ждать, пока вырастет твой сын, продолжая тебя любить?
— Нет, я не могу и не хочу требовать этого от тебя! Нельзя жить миражами и мечтами, нельзя жить будущим, нужно жить настоящим, наслаждаясь каждой минутой и принимая все, что предлагает мир.
— А если мир мне предложит новую любовь?
— Значит, тогда ты будешь решать, что и кого выбираешь ты. Арис смотрела на Мадрука, слушая и не слыша его. Она больше прислушивалась к тому, что происходит внутри нее, и удивлялась. В ней была только любовь и спокойная уверенность в том, что если эта любовь нужна миру и нужна им, то все решится само собой для блага всех: и Тайры, и Мадрука, и их сына, и Илия. И если это ее мужчина, то они будут вместе, а если судьба приготовила для нее что-то иное, значит, так тому и быть.
Мадрук внимательно наблюдал за Арис, словно читая все ее мысли.
— Арис, мы же увидимся в марте на играх с быками? — полуутвердительно-полувопросительно поинтересовался он.
— Не знаю, — ответила Арис, — может, мы увидимся раньше, а может быть — никогда.
— Но ты же должна быть на празднике как главная жрица храма Луны! — уже удивился Мадрук.
— Неизвестно, — пожала плечами Арис, — что случится за эти три месяца, может, я куда-нибудь уеду, выйду замуж или со мной что-то произойдет. Ты же сам сказал, что я должна быть открыта ко всему, что предложит мне мир. Ты когда-то сказал мне: «Дай время времени». Время все расставит на свои места.
Арис встала на цыпочки, легко прикоснулась к его щеке и ушла, растворившись в толпе гостей.
Правитель
Он смотрел ей вслед, и его сердце сжималось от предстоящей разлуки. Он боялся этой встречи с Арис. Он чувствовал себя трусливым предателем, который отвернулся от своей любви. Он мог лгать Тайре, что выбрал сына, но себе лгать не хотел: он спрятался за сыном, чтобы остаться в этой комфортной безопасности и предсказуемости. Да, этот мир был тускл, безжизнен и скучен и не сулил никакого развития и никакой любви, а только монотонное прозябание привычных отношений и дел, но он знал, что от него ждать, и страх что-то менять блокировал все его желания. Его душа кровоточила, и он понимал, что проиграл самую важную битву в своей жизни — битву между страхом и любовью. Страх победил, и от этого Мадрук презирал себя, все больше погружаясь в тоску, злясь на Тайру и злясь на себя.