Элисса подумала о том, что могла бы податься в бега. Но постоянно она скрываться не сможет, а вот у барона вполне хватит желания и средств, чтобы отравить всю ее оставшуюся жизнь. Обращаться к страже Элисса ни за что на свете не станет. Во-первых, это претило ее профессиональной гордости, а во-вторых, узнай стражники кто она такая — сразу бросили бы в темницу. Оставалось лишь вернуть фигурку проклятому Гирсу, а потом надеяться на то, что верткий старикан сдержит слово. А это само по себе — маловероятно. Но потом — будет потом, а сейчас следует сконцентрироваться на первостепенной задаче. Какой смысл думать, что делать с фигуркой, когда Элисса ее даже в руках не держала и в глаза не видела?
Робкий стук в дверь нарушил раздумья воровки.
— Войдите, — благосклонно позволила Элисса, сев поудобнее.
Дверь слегка приоткрылась, и в образовавшейся щели показалось совсем юное личико с чистыми, небесно голубыми глазами — все остальное скрывала просторная одежда монахини. Судя по цвету бровей, заглянувшая в келью девушка была светловолосой.
— Добрый день, — тоненьким голосом поздоровалась девушка, которой было не больше шестнадцати зим — на девять меньше, чем самой Элиссе. — Меня зовут Хэли. Меня прислала сестра-хозяйка. Я принесла еду. — Говорила девушка невнятными обрывистыми фразами, трогательно нервничая и волнуясь.
— Входи Хэли. Меня зовут Мила, — в очередной раз солгав, Элисса поднялась на ноги, оказавшись выше молодой монахини почти на голову.
Пока Элисса старательно делала вид, что утоляет голод, ее гостья молчала, сидя на краешке кровати и разглядывая носки своей поношенной обуви. Было видно, что девушку что-то гложет, но она не решается заговорить.
— Давно ты здесь, Хэли? — спросила воровка, прожевав теплый хлеб с пахучим сыром и запив это все свежим молоком из крынки.
— Я? — девушка испуганно округлила глаза. — С рождения. А вы… — она помедлила, явно пытаясь превозмочь себя и побороть робость и страх. — Вы зачем пришли сюда?
— Как сказать, — таинственно улыбнулась Элисса, прекрасно знавшая, как следует вести себя с подобным типом людей. Если подобрать к этой Хэли «ключ» то та сама расскажет все, что ей известно. — Наверное, я бегу от проблем. Внешний мир…
— Какой он? — с жадностью спросила Хэли, даже привстав с кровати. Ее голубые глаза блеснули любопытством, а голос предательски дрогнул. — Мир за этими стенами, какой он?
Стоило Элиссе заглянуть в эти наивные глаза, как она почувствовала жалость к бедной девочке, запертой в этих стенах с детства. Для свободолюбивой воровки подобная участь была хуже смерти, но ей удалось быстро совладать со своими эмоциями. Отодвинув поднос, Элисса легко встала из-за стола и, подойдя к так же поднявшийся Хэли, предложила: