Они оказались, сами того не заметив, на тропе, ведущей к озеру. Мертвая часть леса уже высилась перед ними: деревья стояли голые и обугленные, словно попали в атомный взрыв. Икс видел, как Зоя воспринимает это мрачное зрелище. Он предложил повернуть назад. Она отрицательно покачала головой, словно зная, что это необходимо преодолеть. Чтобы отвлечься, она запела:
Плыви, мой челн,
По воле волн
И помни, помни,
Что жизнь это сон…
– Эту мелодию даже я знаю, – сказал Икс. – Только мне кажется, что ты изменила слова.
Зоя со смехом ответила:
– Правда? А по-моему, нет.
Она снова чуть толкнула его бедром – и он опять почувствовал, как по нему прокатилась волна жара.
Когда они дошли до озера, Зоя направилась прямо к проруби, которую проделал Стэн, словно хотела убедиться, что ей все это не приснилось. Икс поплелся за ней.
Отверстие почти затянуло льдом. Оно походило на заживающий струп.
Иксу хотелось оттащить Зою подальше, хотелось защитить от тех воспоминаний, которые, как он прекрасно понимал, булавками впивались ей в мозг.
Она заговорила раньше, чем он придумал, как это сделать:
– Значит, Стэн действительно был знаком с моим отцом, – сказала она. – Это мерзкое пресмыкающееся знало моего отца. Когда он сказал, что они были друзьями, я подумала, что он врет.
Икс попытался придумать какой-то достойный ответ. Он настолько не привык разговаривать, что построить даже самое простое предложение было так же трудно, как воздвигнуть стену. Каждое слово было камнем, который нужно было взвесить в руках.
– Стэн – это яд, – произнес Икс наконец. – Не позволяй попасть в твою кровь ни единому произнесенному им слову.
Зоя кивнула, но было видно, что она погружена в себя и толком его не услышала.
– Казалось бы, после того, как папа погиб, – сказала она, – он больше не сможет меня разочаровывать. – Она ковырнула снег носком снегоступа. – Эта теория провалилась.
Икс увидел в ней боль и гнев: они были похожи на вступившие в борьбу атмосферные вихри.
– И все-таки ты любила своего отца? – предположил он. – Иначе разочарование тебя не ранило бы?
Зоя медлила с ответом так долго, что Икс почувствовал, как у него загорелись щеки, и пожалел, что заговорил.
– Я его любила, – сказала она наконец. – Иногда мне кажется, что я любила его так сильно, что это меня на всю жизнь искорежило.
Икс немного помолчал.
– Ты не кажешься… Ты мне не кажешься искореженной, – проговорил он.
Зоя засмеялась.
– Узнай меня получше.
– Хотелось бы, но вряд ли получится.
Зоя нахмурилась и отвернулась. Икс подумал, не вызвано ли это тем, что он напомнил ей о том, что в конце концов он вынужден будет уйти. Однако он решил, что ей не следует об этом забывать. Им обоим не следует.