– Вау, супер! Давай, – Жужа вроде обрадовался, но в голосе послышалось разочарование.
Санька поспешно пожал протянутую ему ладонь и быстро проследовал к дому торговца. Встреча с ним прошла гладко: суетливый мужичок с быстрыми маслянистыми глазами принял у Сани вещмешок, в ответ передал другой, похожий на первый, словно брат-близнец. При этом он попытался выведать у посетителя, как тот попал к старику, но парень только улыбнулся и ответил что-то односложное. Выйдя на улицу, Санька сразу юркнул в ближайшие заросли кустарника. Выждав там некоторое время, он незамеченным ушёл из деревушки и направился в обратный путь.
Только деда дома не оказалось. Печь потухла, обедом или ужином не пахло. Пришлось кашеварить самому. А Пахомыч вернулся лишь под утро, уставший, но довольный. Он быстро умылся во дворе, черпая воду из бочки, а потом старательно, с душой заваривал чай на травах. И только через полчаса позвал завтракать заспанного ученика. Почувствовав удобный момент, пока наставник был благодушен и даже шутил, Саня вновь приступил к расспросам.
– Пахомыч, ведь вы всё, ну или почти всё знаете про Зону? – начал издалека теперь уже бывший лаборант.
– Знать – не значит осознать. Тут мало понимания, ощущать нужно! Пора тебе, пожалуй, главное увидеть. На реку пойдём, где раньше Мать-аномалия пребывала.
– Мать-аномалия? Это что же, Пахомыч, – внешне спокойно, но с лихорадочно бьющимся сердцем стал расспрашивать Саня, – мать всех аномалий в Зоне, что ли?
– Так, да не так. Не то чтобы одна аномалия все другие породила, нет, чаще их «та» Зона в наш мир выпроваживает. Тут другое… Хотя, мать-то, она, в общем, мать и есть. Она дала жизнь Зоне отчуждения, став на мгновение её сердцем. И этого мгновения хватило, чтоб свершилось чудо… – дед неожиданно замолчал, пустым взглядом уставился в стену. – Нет ещё таких слов. Увидать нужно, притом душой увидать. И не спрашивай, почему она «была». Очень длинная история тогда приключилась, чтоб сейчас поведать тебе. Была вот, а теперь нет её, на другое место перебралась. Но там, где она много лет пребывала, след остался, и место особым сделалось. Вот поглядим, каковым оно тебе покажется, место-то Материно…
* * *
Путь к реке через болото Сане показался бесконечно долгим. Тёмная, мутная гладь стоялых вод казалась обманчиво умиротворённой, но чувство самосохранения постоянно било тревогу, заставляя опасаться того, что может таиться в топях. Временами где-то вдали слышались диковинные звуки: что-то завывало, хлюпало, ухало и булькало. Происходящее Саньку немного пугало, но Пахомыч внимания на такие мелочи не обращал. Он уверенно шёл вперёд, изредка проверяя дорогу ореховым посохом.