– Ну и ладно! – Молоток сплюнул и уверенно зашагал по насыпи в указанном направлении. – Сам всё сделаю.
– До скорого свиданьица, Андрюха! – крикнул Копчёный, оставшись стоять на месте. Старый бандит с грустью смотрел парню вслед, пока тот не скрылся за поворотом. Только тогда проводник неспешно спустился с насыпи в туманную низину и затерялся в лесной чаще.
* * *
Ближе к обеду Саньку разбудил голод. Хотелось спать, но есть – ещё сильней. Поэтому парень, не вставая с матраса, уселся на нём и принялся готовить обед. Притянул рукой, как магнитом, банку тушёнки из ближайшего шкафчика, ножом с рубчатой рукоятью открыл её, зафиксировал в пространстве в нескольких сантиметрах над полом и зажёг прямо под ней воздух. Разогревать с помощью магнитных или звуковых волн не рискнул – голова немного шумела. А огонь приготовит мясо мягче и ласковее.
Расслабившись, Санька стал ждать. Ещё ночью, выбравшись из мистического подвала, он досконально обследовал бункер учёных. В основном комнаты пустовали и годились лишь для могильников. Однако огромный арочный ангар, помимо пси-аномалии, таил в себе много других сюрпризов. Так Санька нашёл еду, ватные матрасы и уцелевшую крышу, что в свете бушевавшей над Зоной бури явилось весьма приятным бонусом. Оказывается, сразу после входа, за герметичным тамбуром, располагалась раздевалка с душем и выходом в общее помещение – удобное в стратегическом плане место для отдыха. Вход из тамбура закрывался изнутри бронированной дверью и простреливался через окошко. Выход в общий коридор, из которого безопасно просматривались все проходы лаборатории, тоже закрывался металлической дверью. И самое главное – тамбур и раздевалка были отдельным модулем со стенами, крышей и полом. Вполне естественно, что сталкеры пользовались этим местом для обустройства временного лагеря.
Ночью устраивать пиршество сил уже не осталось, и потому Санька лёг на матрас и уснул под размеренный перестук дождя по сводам ангара.
Сейчас же, пока готовилась тушёнка, паренёк размышлял о том, что же делать дальше: остаться ещё на день в этом убежище или идти? Но куда? Вернуться к Пахомычу? Дед, как показалось, непрозрачно намекнул, что он свободен. Лагерь учёных? Ближайший – европейский, до Белорусской базы напрямик километров двадцать пять будет. Вот только в Зоне нет прямых дорог и хоженых троп, есть только направления. И каждый шаг по ним – сложнее, чем у сапёров, те хотя бы знают, что их ожидает. Для сталкера же здесь, за Рубежом, один метр пути – это множественные испытания, потери, находки и страх. Зона сама выбирает, в какой последовательности их разместить на тропе. Поэтому любые расстояния увеличиваются во много раз.