В другом конце коридора тихо ругался Ширин. Он показал на дверь черного хода, замок которой был аккуратно выломан.
— Вот каким образом Латимер проник сюда, — сказал он.
— Ну, так не стойте столбом! — нетерпеливо крикнул Теремон. — Помогите мне тащить мебель… И уберите факел от моих глаз. Этот дым меня задушит.
Говоря это, журналист с грохотом волок к двери тяжелый стол; за две минуты он соорудил баррикаду, которой не хватало красоты и симметрии, что, однако, с избытком компенсировалось ее массивностью.
Откуда-то издалека донесся глухой стук кулаков по парадной двери; слышались вопли, но все это было как в полусне.
Толпой, которая бросилась сюда из Саро, руководили только стремление разрушить обсерваторию, чтобы обрести обещанное Культом спасение души, и безумный страх, лишавший ее рассудка. Не было времени подумать о машинах, оружии, руководстве и даже организации. Люди бросились к обсерватории пешком и пытались разбить дверь голыми руками.
Когда они достигли обсерватории, Бета сократилась до последней рубиново-красной капли пламени, слабо мерцавшей над человечеством, которому оставался только всеобъемлющий страх…
— Вернемся в купол! — простонал Теремон.
В куполе только один Йимот продолжал сидеть на своем месте, у солароскопа. Все остальные сгрудились у фотоаппаратов. Хриплым, напряженным голосом Бини давал последние указания.
— Пусть каждый уяснит себе… Я снимаю Бету в момент наступления полного затмения и меняю пластинку. Каждому из вас поручается одна камера. Вы все знаете время выдержки…
Остальные шепотом подтвердили это.
Бини провел ладонью по глазам.
— Факелы еще горят? Хотя… я и сам вижу.
Он крепко прижался к спинке стула.
— Запомните, не… не старайтесь получить хорошие снимки. Не тратьте времени, пытаясь снять одновременно две звезды. Одной достаточно. И… и если кто-нибудь почувствует, что с ним началось это, пусть немедленно отойдет от камеры!
— Отведите меня к Атону. Я не вижу его, — шепнул Теремону Ширин.
Журналист откликнулся не сразу. Он уже не видел людей, а только расплывчатые смутные тени: желтые пятна факелов над головой почти не давали света.
— Темно, — пожаловался он.
Ширин вытянул вперед руку и сказал:
— Атон.
Он неуверенно шагнул вперед.
— Атон!
Теремон взял его за локоть.
— Погодите, я отведу вас.
Кое-как ему удалось пересечь комнату. Он зажмурил глаза, отказываясь видеть Тьму, отказываясь верить, что им овладевает смятение. Никто не услышал их шагов, не обратил на них никакого внимания. Ширин наткнулся на стену.
— Атон!
Психолог почувствовал, как его коснулись дрожащие руки, и услышал шепот: