– Значит, вы ехали в тумане трое суток?
– Да.
– Трое суток… И много вас там было?
– Я… ехал один. Только я и лошади.
– Это понятно. – Зельгард нахмурился. – Я говорю, часто ли вы уходили?
– Ну… – Я растерянно пожал плечами. – Там не было съездов и…
– Неужели непонятно, что я про фаитов! – Комендант отчего-то разозлился. Помедлив, усмехнулся без улыбки и уже спокойнее спросил: – Или вы себя отпустили? Что, рука не поднялась?
Я опять пожал плечами. Вспомнил безумного привратника с его не менее странными вопросами. Хотел искренне признать, что ничего не понимаю, но тут послышались торопливые шаги. Несколько человек явно бежали по коридору к приемному залу, о чем-то перекрикиваясь между собой. Комендант обернулся к открытым дверям, возле которых сейчас стояло три стражника.
Шаги приближались.
– Что там? – Зельгард посмотрел на вестового.
Тот лишь качнул головой.
– Саир![4] – В зал вбежали двое стражников, которых я уже видел ранее. Чуть запыхавшись, они облизывали сухие губы. – Саир!
– Что там? – сухо бросил Зельгард.
– Саир! Ваша жена.
– Что?
– Опять пыталась бежать.
– Проклятье… – Комендант сжал кулаки. – Где она?
– Мы ее поймали в винном погребе. Там и сумка лежала с вещами, – торопливо отчитался первый стражник.
– Как и в прошлый раз, – кивнул второй. – Вы тогда хорошо придумали…
– Жива?
– Саир, вы сами просили…
Комендант махнул рукой:
– Ведите сюда.
Стражники кивнули и поторопились выполнить приказ. Зельгард глубоко вздохнул. Он стоял ко мне спиной и, кажется, вовсе забыл о моем присутствии.
Комендант был в ламеллярных доспехах из кожи наргтии, с большими металлическими пряжками. Синие наручи тянулись от запястья до локтей и были украшены гербом Багульдина. На поясе, как я сейчас заметил, висел двухтрубочный лаэрный самострел – дорогое и редкое в моих краях оружие. Я ни разу не стрелял из такого, но знал, что в каждой трубке лежат синий и желтый кристаллы лаэрита. Их разделяла упругая жилистая перепонка. Стальная пластина удерживала пружину, которая, высвободившись, толкала один кристалл к другому. От соприкосновения они вспыхивали ядовитым зеленым огнем и выталкивали заостренную медянку – провернувшись по нарезу, она поражала даже небольшую цель на расстоянии двух сотен шагов.
Вновь послышались приближающиеся шаги и голоса. Зельгард неподвижно смотрел на двери.
– Безумие, – прошептал я.
Жена коменданта. «Жива?» – «Опять пыталась сбежать?» – «Ведите сюда». Я не понимал, что все это значит. Хотелось скорее покончить с приемом и вернуться в «Нагорный плес» – ополоснувшись, пообедав, добраться до теплых подушек на вааличьем пуху, проспать остаток дня и проснуться лишь на рассвете…