Жаркое дыхание рядом с ухом заставило меня открыть глаза. Я сама не поняла, как уснула, и теперь, открыв глаза, увидела, что уже наступил вечер. За окном было темно. Лишь вдалеке виднелись огни масляных фонарей в королевском саду.
В спальне горело несколько подсвечников. Пламя свечей отбрасывало танцующие тени на обтянутые гобеленами стены.
– Вы проснулись, моя прекрасная гурия?
В нос ударили винные пары, и я невольно сморщила нос. Этот павлин уселся на край постели и наклонился надо мной так низко, что его подбородок почти касался моей щеки. Моим первым желанием было резко вскочить и дать ему затрещину, но я сжала челюсти и повернулась к нему, растянув губы в улыбке.
– Ваше величество? Который час?
– Полночь, моя дорогая Фике.
– Ох… – Я сделала вид, что сильно удивлена, и натянула на себя одеяло. Пусть думает, что перед ним невинная пугливая девушка, неискушенная мужскими ласками.
– Ах, Фике… – Филипп двумя пальцами подхватил мой локон и поднес его к лицу, затем прижал волосы к носу и жадно втянул в себя их аромат. На меня в который уже раз накатила волна отвращения. – Я жажду твоей близости, твоей любви…
– Ваше величество… – я медленно поползла наверх, прижимаясь к спинке кровати и еще сильнее натягивая одеяло, – не смущайте меня подобными речами. Все должно быть согласно традициям. Я не могу взять на себя грех прелюбодеяния. Как бы там ни было – я все еще замужняя женщина.
– Ты права, моя маленькая королева. – Филипп тяжело вздохнул и встал с постели. – Мы все сделаем по правилам. Сперва суд инквизиции признает твоего мужа еретиком и пособником дьявола, затем ему будет предложено выбрать свою судьбу – монастырь или костер. И тогда ты сможешь стать моей законной женой.
Волосы вставали дыбом от его планов, но я изо всех сил старалась не показывать своего страха на лице. Напротив, я натянула маску смущенной и влюбленной девицы, которая открыв рот внемлет своему спасителю.
– Еще раз прошу прощения у вас за свой побег, не нужно было противиться судьбе, – проблеяла я, кокетливо поморгав ресницами. Этого было достаточно, чтобы губы Филиппа растянулись в слащавой улыбке.
– Один твой взгляд заставляет мое сердце биться быстрее. Уже очень скоро мы воссоединимся. – Король подошел к кровати, взял в руку мою кисть и поднес ее к губам.
Прикосновение его влажных губ заставило меня сжаться в комок, по позвоночнику прошелся холодок, который сковал движения и заставил мышцы замереть. Филипп поднял на меня глаза и потянул на себя руку. Поддавшись его силе, я оказалась настолько близко к нему, что могла разглядеть волоски в его ноздрях. Хотелось зажмуриться, а затем открыть глаза и убедиться, что все это лишь дурной сон.