Пожал Толяну руку. Подтолкнул Кирилла к стоящей в дверях подавальщице. И, ступая так же старательно-твердо, как говорил, зашагал вслед за ней.
Путешественник попытался заговорить, но Рэдрик крепко сжал его плечо. И так выразительно посмотрел, что Кирилл внезапно понял – опьянением тут и не пахнет. Запинания, обмякания, утрированно-твердая походка – все это была игра, изображающая захмелевшего. Непонятно только, зачем.
В комнате, куда привели гостей, оказалась еще одна девушка. Она была такой же красивой, как провожатая и другие богини из столовой, однако сейчас, вблизи, Кирилл разглядел, что красота их какая-то слишком яркая – будто в музыкальном клипе или в мультфильме. Чересчур красные губы, чересчур темные брови и ресницы. Даже волосы у девушек вились одинаково ровными волнами. В полумраке комнаты, вовсе не отличил бы одну от другой…
"Волосы! – вдруг обожгло его. – Ресницы!" Точно, и как сразу-то не подумал? Вот уж воистину – ошалел от восхищения.
Они ведь все с длинными волосами – девушки, подходившие к столам! А это здесь абсолютно не характерно. И то, что Кирилл поначалу странному факту не удивился, можно объяснить лишь тем, что в Бункере растительность на головах людей – так же, как и цветность радужки – присутствовала. Необычной ему казалась скорее внешность адаптов.
Сейчас Кирилл припомнил, что во время ужина среди местных сидели девушки, напоминающие Лару и Олесю. А у подавальщиц и кожа – гораздо светлее, чем у адапток, и волосы – едва ли не до пояса. И даже глаза цветные! У одной – голубые, у другой – зеленые. Неужели эти девушки – не адаптированные? И выросли в месте, наподобие Бункера? Но Сергей Евгеньевич знал бы об этом и обязательно сказал бы… Странно это все.
– Ты о чем задумался, сладенький? – нежно промурлыкала между тем красавица. – Помочь тебе раздеться? – шагнула к Кириллу и провела рукой по щеке.
Рубашка ее – у женщин это называется «блузка», вспомнил правильное слово он – расстегнулась и глубоко открывала грудь. Кирилл впервые так близко увидел женское тело.
Он догадывался, что надо бы намекнуть девушке о конфузе. Понимал, что, разглядывая ее, поступает неприлично – но под страхом смертной казни не заставил бы себя и слово произнести. От прикосновения красотки все мысли из головы вообще куда-то делись. Пальчики у девушки оказались мягкими – не чета адаптским, твердым и шершавым – и украшены длинными блестящими ногтями.
У Даши могли бы быть такие нежные пальцы, мелькнуло в голове у Кирилла. Только, конечно, без таких длинных ногтей. Это красиво, но как-то… не очень приятно. Как подумаешь, что она может этими когтищами в тебя вцепиться… Б-р-р-р.