И Даша, конечно, никогда не надела бы такую тесную блузку и такую короткую юбку. И ни за что не допустила бы такого беспорядка в одежде… Хоть и жалко, конечно, вот бы увидеть, какая она под блузкой… Неужели у нее такая же круглая, выпуклая грудь, которую так хочется потрогать? И Даша вряд ли стала бы гладить его по лицу… и трогать ремень… и…
– Что вы делаете?! – Кирилл стряхнул оцепенение. От изумления даже забыл, что все тут между собой на «ты».
Девушка улыбнулась.
– Помогаю раздеться.
– Не надо! Я сам!
Кирилл, обеими руками, схватился за брюки. Не сказать, чтобы происходящее было неприятно – за ним с самого Бункера никто так ласково не ухаживал, – но смутился ужасно.
– Зачем же сам? – Девушка продолжала улыбаться, и ее яркие полуоткрытые губы смущали все больше. – Я умею раздевать…
– Ты че, красавица, нерусская? – раздался со стороны Рэдовой кровати сиплый голос. И в кои-то веки Кирилл этому голосу обрадовался. – Вроде ясно сказали – не лезь! Подруга у него в Бункере. Обещал верность хранить.
– Да и на здоровье. Я ведь не жениться прошу…
– Знаю я ваши просьбы.
Рэдрик решительно схватил за руки и ее, и провожатую из столовой. Преодолевая сопротивление, потащил к выходу.
– Бордель закрыт, – объявил он. – Все свободны, всем спасибо! – И захлопнул дверь.
Обернувшись, быстро приложил палец к губам – чтобы Кирилл не успел ничего сказать. Тот, уже открывший было рот, подавился началом фразы.
Неуклюжесть в походке Рэда исчезла, как не было. Только что стоял у двери – и мгновенно очутился рядом с Кириллом.
– Молчи, – услышал путешественник еле слышный шепот. От Рэда резко пахло – это, вероятно, был упомянутый Толяном перегар. – У них тут кругом – прослушка. Ложись. Мы с тобой устали и спим… Че, бункерный, почти ведь развели тебя, – запинающимся голосом вслух поддразнил он. – Кабы не я, не видать твоей подруге верности… – Рэдрик зачем-то двинулся по периметру комнаты, вдоль стен, внимательно их осматривая. – Я на что выпил, а соображаю… Но я не пьяный! – со значением объявил он. – Герману так и скажи – Толян налил халявную, но, чтоб нажраться – ни-ни… – тут командир громко икнул. Сердито приказал: – Спать давай! День уже вовсю. Завтра ни… ик… ни хрена не встанешь.
Кирилл, недоуменно наблюдая за ним, разделся и лег.
Рэдрик закончил осмотр и снова оказался рядом.
– Без меня – никуда, – услышал Кирилл еле внятный шепот. – Даже в сортир! Вкурил?
Путешественник кивнул.
– Ик… Все! Спать! – громко объявил Рэд.
И действительно рухнул на койку. Не раздеваясь и не снимая ботинок.
У Кирилла на языке вертелась масса вопросов, но он уже понял, что сегодня их не задаст.