— Я вас оставлю, молодежь, вам есть о чем побеседовать, — говорит он нам, прощаясь. И в тот момент, как он уходит, бросает мне красноречивый взгляд. Ясное дело, он хочет, чтобы мы оставили голубков наедине.
Йен тоже это понял, потому что внезапно хватает меня за руку, пока мы сидим на диване, и наклоняется ко мне.
— Брось меня здесь одного, и ты заплатишь, — шепчет мне угрожающе, а в глазах паника.
На секунду я почти захотела остаться, чтобы ему помочь. К несчастью для него, этого «почти» не достаточно, чтобы меня удержать.
Я освобождаюсь от его хватки и решительно встаю. Потом приближаюсь к нему и под предлогом поцеловать его в щеку, шепчу:
— Я бы тебе советовала не угрожать мне в следующий раз, напротив, попробуй умолять. Авось подействует.
И с ехидной ухмылкой направляюсь в свою грустную комнату.
* * *
Я сижу в одиночестве за огромным обеденным столом в желании насладиться моим завтраком. Но единственное, что я могу есть, — это хлеб и масло: яичница с беконом и сосиски с чечевицей, и лучше о них не говорить. Тут есть маффины, но они соленые и с жареной ветчиной вместо привычной черники. Жаль, я с удовольствием съела бы простое яйцо.
Я настолько погружена в свои размышления, что и не слышу, как Йен тайком входит в комнату. Он касается моего плеча, чтобы поздороваться, заставляя меня подпрыгнуть от испуга.
— Эй, я не хотел тебя напугать, — говорит он, садясь рядом.
— Я задумалась, — оправдываю себя, глядя на его уставшее лицо. — Плохо спалось? — спрашиваю у него.
— Скажем..., — подтверждает, потягиваясь.
— А я-то думала, ты нашел себе компанию, — подкалываю его иронично.
— Я тебя умоляю. И для справки, ты мне за это заплатишь, — говорит, кладя себе яичницу.
Смотрю на него совершенно невинно.
— Ты о чем? Я тебя совсем не понимаю...
— Да брось. Мне с трудом удалось освободиться от нее. А потом я боялся, что она залезет ко мне в кровать. Естественно, в моей комнате нет замка, и поэтому я всю ночь спал, прислушиваясь. Скажем так, это был не очень спокойный сон, — жалуется он, вздрагивая от одной только мысли о приеме гостей.
— Не так уж плохо, что значит одна бессонная ночь для такого, как ты...
Он бросает на меня взгляд, полный раздражения, затем смотрит на мою полупустую тарелку.
— Ты не хочешь объяснить, почему ты ничего не ешь с момента нашего приезда? — спрашивает серьезно.
— Потому что я вегетарианка, а здесь говорят только об охоте и едят мясо, — отвечаю ему сухо.
— А, — говорит удивленно, — я этого не понял.
— Это не твоя вина, смекалка никогда не была сильной стороной вас, мужчин.