На самом деле это не хорошо.
Итак, я пытаюсь подумать о чем-то другом, но это безумно сложно.
— За это, дорогой, ты мне еще заплатишь, — шепотом говорю это мумии, которая блаженно спит, обняв меня.
И, в конце концов, после, как мне показалось бесконечного количества минут, у меня получается расслабиться достаточно для того, чтобы заснуть.
* * *
«Эти выходные – полнейшая дрянь», — проскакивает у меня мысль, пока кто-то решительно стучит в дверь. Я просыпаюсь от шума.
— Йен! — слышится, как его зовут с другой стороны двери.
Я услышала его впервые вчера вечером, но голос мамы Йена уже не возможно спутать с другим. Он же напротив, кажется, его даже не слышит, и сладко спит прижатый ко мне. Сказать что эта сцена комична – ничего не сказать.
— Йен, — пытаюсь разбудить его и в тоже время высвободиться самой. — Йен, тут твоя мама! — говорю ему, но ответа не получаю.
За дверью тон голоса продолжает повышаться.
— Уже идем! — отвечаю практически отчаявшись. Затем, с ударом локтя, у меня получатся сбежать из объятий. Из тела находящегося рядом со мной слышится жалобный стон. — Прости, но по-другому ты не просыпался.
Наконец Йен открыл глаза. У него самое зеленое лицо из всех, которые мне доводилось видеть. И этот цвет ему не совсем идет, думаю с щепоткой злости, ибо я вернулась к самым абсурдным последним 24-м часам моей жизни.
Он пытается подняться и сесть через несколько секунд, вот она волна тошноты. Просто отлично.
Все еще полностью голый, за исключением боксеров, он порывается и в спешке бежит в ванну. Отлично! Значит, с мамашей придется разговаривать мне.
Когда я открываю дверь, то пытаюсь придать лицу естественное выражение и, по возможности, спокойное. Лучше не раздражать леди Джон.
Ее зеленые глаза широко распахнуты и взволнованны, волосы странно растрёпаны.
— Доброе утро, Дженнифер, — говорит она мне, запыхавшись.
— Утро доброе, — отвечаю я ей, позволяя войти.
— Как Йен? — спрашивает она, оглядывая комнату в поисках своего бесценного сыночка.
Ответом был странный шум, донесшийся из ванной. Леди Джонс заметно побледнела.
— Не слишком хорошо? — отважилась она.
— Да, я бы так и сказала, — признаю. Что еще я могу сказать в похожей ситуации?
— Нам войти и помочь тебе? — спрашиваю у Йена, повышая голос, чтобы он меня услышал.
— Нет! – сразу же последовал ответ. Даже если бы он ответил утвердительно, клянусь, я бы отправила туда его мать.
— По крайней мере, у него есть силы ответь, – ответила я, чтобы хоть как-то спасти настроение его мамы.
— И что же нам сейчас делать? — спрашивает она с беспокойством.