– Я могу взять с собой помощников? – спросил Генри.
– Конечно! Выбирайте, кого хотите, – разрешил король, и Генри повернулся к Олдусу Прайду.
– Вы храбрый. И из лука стрелять умеете, – сказал он, но Олдус виновато развел руками:
– Жена меня убьет, если я скажу, что опять уезжаю. Вы простите меня, я от всей души желаю вам удачи, но поехать не могу.
Генри кивнул и вышел из зала. Ничего, он и без Олдуса соберет отличную команду.
Агату он нашел в столовой – она чинила очередные светильники.
– Я еду в поход, хочешь со мной? – спросил он, решив не растягивать разговор вежливой бессмыслицей.
Она торопливо вытащила из сумки, лежавшей на полу, уголь и лист бумаги и нацарапала: «Генри, прости, хочу починить все светильники во дворце, не могу отвлекаться. Отец бы мной гордился».
Последнее слово она вывела такими огромными буквами, что оно заняло весь остаток листа.
– Ладно, тогда увидимся позже, – кивнул Генри, изо всех сил делая вид, что ему все равно.
Но Агата уже не слушала: кажется, мастера вместе с даром обретали способность немедленно забывать обо всем, что не относится к их делу.
Сван налетел на Генри сам: он мчался ему навстречу, вцепившись обеими руками в лямки заплечного мешка.
– Генри, ты тут! У меня отличная идея! – завопил он так, словно Генри был за три комнаты от него. – Я решил вернуться домой, поехали вместе? Будем на попутных телегах добираться! Тут, конечно, богато, но дома-то всегда лучше. Я вот что подумал: Хью наверняка и без нашей помощи от Освальда сбежал, он ведь умный! Думаю, он уже домой пошел, а значит, и нам туда. Заберем моего папашу с постоялого двора, где он отсиживается, и твоего папашу тоже найдем, он же где-то там остался, верно? Ну да, нас всех из Хейверхилла выгнали, а теперь обратно примут, когда мы расскажем, какой ты знаменитый стал и как я тебе помог Сердце вернуть. Никто больше не будет на тебя охотиться, вы с отцом и в деревню можете переселиться! А Хью сам вернется, я точно знаю. Он же мой брат, а братья всегда возвращаются, даже если потерялись.
Генри покачал головой. Ему так захотелось в свою хижину в горах, что дыхание перехватило, – но он знал, что это место перестало быть его домом, когда он узнал настоящее имя своего отца.
– Слушай, мне сейчас нужно в поход. Поедешь со мной? Будет весело, – соврал Генри.
– Я тут понял, что приключения – это не мое, – важно сказал Сван, глядя на него своими темными, как у оленя, глазами. – Но ты и без меня как-нибудь справишься, да? Ты же герой! А как закончишь – приезжай к нам, я буду ждать. Пока, Генри. – Сван обнял его так, что кости захрустели, и помчался назад.