Одно Молчанов знал точно — если бы не Нака его шансы добраться в одиночку равнялись бы нулю. Они работали сообща, понимали друг друга с полуслова, как команда. Молчанов никогда и никому не доверял так слепо. Самопожертвование Наки и готовность бросится в пропасть ради него пугало и восхищало.
Солнце на короткое мгновение моргнуло, окрасив небо земной синевой, прежде чем окончательно спрятаться за марсианский горизонт. Стемнело. Окружающая гладь совсем лишилась отличий от привычной глазу африканской пустоши.
Молчанов сел на каменный выступ чтобы передохнуть. Впереди черной кляксой врастал в безоблачное небо купол Юпитера. Когда-то его опавшие стены были сильны и сжимали мощную взрывную силу, вырывающуюся из недр еще горячего ядра красной планеты. Вот это, наверное, было зрелище.
Нака стояла за спиной Молчанова и высматривала вход в пещеру. Это была третья их остановка и последняя. До подножия вулкана оставалось около километра спуска по древней, полной острых выступов и крутых оврагов поверхности.
По небу, словно росчерком широкого пера, обвитый туманом из останков погибших звезд, проносился Млечный путь. В его масштабах их перелет с Земли на Марс всего лишь ползание микроба от одной песчинки к другой на гигантском вселенском пляже. Застывшая во времени галактика, как безмолвный маяк, служила напоминанием о ничтожности человеческих амбиций. Она открыто насмехалась над достижениями, которыми мы привыкли гордиться. И пока мы и дальше будем трусливо опустив голову, мечтать о малом, она не воспримет нас всерьез, не откроет нам своих многочисленных тайн. И только корабль Прайм-1479, словно звездочка, решившая сорваться с обжитого места, путешествовал по полотну небосвода, напоминая Молчанову о доме, запахе летних полевых цветов, жужжанию насекомых и ласкам прохладного ветра. Доме, который ему не суждено увидеть.
— Это доктор изменил координаты посадки челнока, чтобы мы никогда не смогли добраться сюда, — говорил Молчанов в темноту.
— Скотт узнал, — предположила Нака.
— За это он и убил его.
— Ты жалеешь, что не был рядом?
— Я жалею, что спас доктора тогда. Нужно было бросить его умирать.
— Твое призвание спасать. Ты не убийца.
— Я больше не дрогну.
Она села рядом.
— Я не собираюсь брать его в плен, — продолжал Молчанов. — Возможно, после ты не захочешь больше знать меня.
— Я пойду за тобой до конца. Я люблю тебя Андрей-сан. Ты и сам знаешь это.
— Нака, я не…
— Не говори, то, что не хочешь говорить.
Ее лицо едва просвечивалось через темное стекло.
— Спасибо, что ты рядом, — сказал Молчанов.