Нака так увлеклась, что, орудуя отверткой и борясь с болтами шлюзового терминала, раскачивала головой в такт несуществующей музыки, двигала телом и игриво шевелила бедрами. В следующее мгновение она схватила невидимый микрофон, вытянула перед собой руку, обращенную ладонью вверх к несуществующим зрителям, закрыла глаза и затянула грустную, лиричную серенаду. По окончании слезы выступили у нее из глаз. Не нужно было перевода чтобы понять — она пела о чем-то драматичном, близком для нее.
Молчанов наблюдал за Накой, разинув от изумления рот. Сообщить ей о своем присутствии сейчас было бы опрометчивым поступком. Он давно упустил момент и увидел слишком много. Нака слишком застенчива и замкнута, его появление как минимум напугает ее, и что еще хуже нанесет ей психологическую травму. В голове опять заговорил Омар Дюпре. Молчанов принял единственно правильное решение — переждать в скафандре пока Нака закончит свои дела и покинет модуль.
Внезапно внутри скафандра загорелись лампочки, заработал экран — компьютер перезагрузился и принялся сигналить громким писклявым звуком, будто где-то поблизости случился пожар. Молчанов от неожиданности стукнул по экрану головой, тот в ответ запустил автоматическую проверку всех систем. Скафандр завибрировал, включилась подача горячего воздуха в систему скафандра — запустился тест на теплостойкость и герметичность.
Нака в замешательстве осмотрелась. Она не понимала откуда исходит этот звук.
Далее компьютер скафандра должен включить внешние клапаны и спустить тестовый воздух. Учитывая расположение клапанов, горячий воздух вместе с нотками запаха Молчанова вырвется Наке прямо в лицо.
Молчанов не стал разбираться какого цвета провода питания, высунул руку из рукава, схватил общий моток подводки к компьютеру и вырвал с корнем. Экран погас, как и остальные лампочки. Молчанов задержал дыхание и выпучил глаза, наблюдая за реакцией Наки.
Девушка вернулась к своим делам, решив, что ей показалось.
Внутри скафандра было, как в бане. Молчанов обливался потом.
Нака все не уходила. Напротив, она развела бурную деятельность: в ее руках мелькали проводки, какие-то приборчики, изолента, она вскрыла терминал, орудовала в нем инструментами, как хирург оперирующий брюшину пациента.
Молчанов никогда не оказывался в столь нелепой ситуации. Задыхаясь от жары, он сидел в скафандре в полуметре от Наки уже сорок минут (или больше?), словно шпион в окопе. А ему еще требовалось закончить дела в лаборатории — проверить крепление приборов и грузов, чтобы они не пустились в пляс, когда корабль начнет набирать скорость.