Нет, это говорила не бездумная машина с голосом Скотта Стивенсона, это был настоящий человек.
Повисло молчание.
— Доктор Пател, как продвигаются ваши эксперименты? — решил разрядить обстановку Молчанов.
— По плану.
Молчанов протянул Ричарду Пателу лист салата.
— Вот, попробуйте, доктор космическую еду.
Доктор Пател прожевал лист.
— Чувствуется невесомая легкость? — спросил Молчанов.
Нака и Стивенсон рассмеялись. Ричард Пател улыбнулся и кивнул, оценив шутку.
— У нас вообще-то праздник, — твердо сказала Нака. — Командир Стивенсон, сегодня день ваш, а значит право рассказывать истории. Какое первое день рождение вы помните?
Командир Стивенсон глотнул лимонада и поежился, будто это и впрямь алкоголь. Он прожевал кусок мяса, кашлянул и начал говорить:
— Мне было лет шесть, наверное. Мы устроили барбекю с родителями на заднем дворе фермы. До ближайшего города тридцать километров, накануне пролил сильный дождь. По устью реки прорвало дамбу и затопило дорогу. Никто из друзей не смог приехать. В моем распоряжении был огромный торт, который я мог съесть один. Помню, мама сильно переживала о том, что никто не приехал, а я только и думал о торте. Мечтал, как засуну туда руки и буду облизывать пальцы. Мы сидели втроем за огромным столом на заднем дворе. Был очень сильный ветер. То и дело отец вставал и держал зонтик чтобы тот не улетел. А потом он надел сверху белую простынь, на голову нацепил шляпу. Сказал его зовут Мистер Спрингстин, последний клоун с планеты Помпаду, потом он вскочил на старый пень и запел песню «с днем рождения, Скотти». Ветер поднимал простынь, оттуда торчала его голая задница.
Нака ахнула и хохотнула. Командир Стивенсон рассмеялся, погрузившись в воспоминания.
— Это было очень смешно. Мама краснела и смеялась.
— У вас изобретательный папа, — сказала Нака.
— Как же торт? Вам удалось запустить в него руки?
— О, да. Это самые сладкие воспоминания.
Командир Стивенсон с удовлетворением поглядывал на фигурку зверька, будто смотрел на собственную дочь.
— Третий тост за любовь, — предложил Молчанов. — Так у нас, у русских, принято.
— Любовь к кому? — спросила Нака.
— К родителям, женам, детям, кому угодно. Мы пьем за это чувство, которое делает человека счастливым.
Нака с восторженностью выслушала и тоже подняла бокал.
— За вечную любовь, — сказала она громко.
Они выпили.
— Кстати, а где Иван? — спросил командир Стивенсон.
Молчанов посмотрел в сторону перехода.
— Я оставлял ему сообщение, — сказал он. — Должно быть он не прочел. Я позову его.
Молчанов потянулся к передатчику. Стивенсон остановил его.