— Оливия, принесите в гостиную воды, будьте так любезны.
Она молча поднялась, кивнув. В гостиной Лив увидела, как Эллинора нервно меряет шагами комнату, её лицо выражало озабоченность.
— Мы отплываем на рассвете, Эллинора.
— Мы? — женщина резко остановилась и повернулась к нему. — Линнер, я не могу…
— Зато я могу, — прервал её волшебник. — И Рейк, и Сэнди — мои очень близкие друзья, и я не собираюсь отсиживаться в Монтаре, когда им надо помочь. Здесь останется Джарт, он вполне способен сам справиться с делами, да и Оливия ему поможет. Я прав, госпожа?
Лив вздрогнула, поняв, что он обращается к ней.
— Д-да… когда вас ждать обратно?
— Понятия не имею, — Линнер развёл руками.
Она медленно вернулась за свой стол в небольшой гостиной перед кабинетом. Отъезд волшебника значил, что теперь она останется одна с Джар-том на неопределённо долгое время. Молодая женщина зябко поёжилась, так долго и тщательно возводимый бастион бесстрастия дал трещину. Оливия вдруг почувствовала тоскливое отчаяние. Всемогущие боги, помогите ей пе-режить это время в доме, наедине с человеком, которого преследуют приз-раки прошлого!
Утро выдалось туманное, у причала покачивалась на волнах небольшая быстроходная шхуна.
— Удачи, Линнер, — Джарт обнял друга. — До свидания, тётя.
— До свидания, — Эллинора задержала взгляд на молча стоявшей в сторонке Оливии, и поспешила подняться на борт.
Молодая женщина провожала глазами быстро отплывающую шхуну, опа-саясь смотреть на Джарта, и остро ощущала его присутствие. "Милостивые боги, пусть в столице всё закончится, и он вернётся к своим! Пожалуйста, я хочу избавиться наконец от этого человека…" Оливия интуитивно догады-валась, что Джарт может быть другим, но она всё время видела его только с одной стороны, и нередко по ночам вздрагивала и просыпалась в холодном поту — ей снилось, что Джарт наконец не выдержал и пришёл разобраться с горничной. Её размышления прервало ощущение чьего-то пристального взгляда.
— Вы собираетесь стоять тут весь день?
Она резко подняла голову, вздрогнув от неожиданности: Джарт хмуро разглядывал её, скрестив руки на груди. Оливия молча развернулась и направилась в дом, придерживая юбки. Ленмор нагнал её у порога и вдруг с раз-дражением произнёс:
— Вы можете носить что-нибудь другое? Или у вас есть только этот кошмарный коричневый балахон?
Оливия застыла от изумления, потом ровным голосом поинтересовалась:
— Это приказ, милорд?
— Да, — отрывисто бросил он и сжал челюсти.
"Каких тиррелов, не всё ли равно тебе, в чём она ходит? — мысленно выругался он, и сам себе мрачно ответил. — Нет, не всё равно. Мне надоело, что она бродит, как бледное привидение в тусклых тряпках! Если уж она — мой секретарь, то и выглядеть должна соответствующе!" Согласно нак-лонив голову, Оливия прошла в дом.