В лягушачий хор, тем временем, вступают сверчки. Их смычки взрывают монотонность звучания, добавляя очаровательную нотку баловства и грусти, превращая мелодию в самую настоящую песню ночи. Успокаивающую, расслабляющую, умиротворяющую. От реки снова тянет холодом, к запахам речного ила и сырости примешивается что-то пока еще плохо уловимое, но знакомое.
В палисаднике с легким хлопком открываются бутоны лунника. Огромные плафоны лимонного цвета едва слышно шелестят в призрачном, серебряном воздухе. Плотно свернутые бутоны прямо на глазах разворачиваются, являя чудо из чудес — мохнатую, нежную сердцевинку.
Около лампочки эскадрилья мотыльков круг за кругом заходит на сближение с маленьким желтым солнцем. Самые безрассудные, те, чьи инстинкты влекут к смерти сильнее других, бесстрашно бросаются прямо к раскаленному стеклу и обожженные, хрупкой невесомой оболочкой падают вниз. Немногие выжившие приходят в себя и вновь, как солдаты камикадзе, раз за разом повторяют самоубийственный путь.
Воздух наполнен ароматами, заставляющими горло сжиматься от восторга, в предчувствии чего-то неотвратимого, но чудесного. Сердце сильно бьется, словно призывает сознание прорваться сквозь неосознанный страх перемен, взывая к спрятанному внутри авантюризму.
В тот же миг налетает мощный порыв ветра, который шумно треплет верхушки старых тополей растущих по-над рекой. Он летит над полями кукурузы, гонит волны по глади озера, баламутит воду в реке и заставляет собак тихо подвывать в будках.
Ты ждешь его — вестника неотвратимости. Ветра злого, колючего, взметающего пыль и мусор с дороги. Ветра веселого, язвительного и зовущего за собой.
3 глава
Янат открыла глаза. Потерла ладонью красную, помятую щеку, громко, с выражением зевнула, и мутным взглядом обвела помещение. Как это ее угораздило заснуть прямо за столом?
Перебор он всегда перебор. Конечно, она подумала, что организм за два месяца криосна отоспится с запасом, хотя и знала, что после выхода из подобного состояния ему необходимо время на восстановление. Знакомство с членами экспедиции, будущими товарищами, должно было пройти как раз сегодня, но накануне она, конечно же, решила заняться полезным делом. Подробнее изучить материалы по Нави. А так как Янат все и всегда делала с небольшим перебором, то... ее вырубило под утро.
Свою беспечность в таких вопросах, она вообще-то считала чертой характера, которую невозможно вытравить. И относилась к возникающим вследствие этого проблемам философски, или, точнее, пофигистически. Другое дело, что ее мнения на сей счет, почти никто не разделял. Между собой бывшие коллеги обсуждали самодурство папиной дочки и ее плохое воспитание, но сказать лично, в лицо, рисковали не многие. Только Инга, до той самой памятной ссоры, умела вызывать в Янат если не муки совести, то хотя бы их симуляцию. Да, именно из-за нарочитой беспечности и пренебрежения правилами напарница с ней и развязалась.