Они ускорили движение. Пересекать большие и открытые пространства приходилось быстро и осторожно. Вспомнив про гигантских птиц, контактеры спешили укрыться в лесу, под деревьями. От базы до джунглей по подсчетам оказалось не более пяти километров, и последний отрезок пути они преодолели гораздо быстрее прочих.
Ян непроизвольно улыбался, отчего на зубах его постоянно скрипел песок. Он шел вторым, и как бы не был ненавистен ему затылок Сиана, в глубине души испытывал невольную благодарность к «Землянину» за своевременный бунт.
Наконец, они дошли. Равнину рассекла надвое кажущаяся монолитной махина леса.
Он давил своей непостижимой мощью. Солнце сразу показалось не таким ярким, едва они вступили под его своды. Одни деревья уходили вверх, в бесконечность, другие подобно мифическому змею, кольцами вгрызались в землю и снова вздымались над ней, образуя своеобразную «кружевную» вязь. Ветви у таких арочных деревьев больше напоминали длинные иглы.
Похожие на лианы, гибкие лиловые жгуты свисали над головами. Другие, покрытые глянцевыми чешуйками, сиреневыми червями лежали под ногами, уходя вглубь земли. И те и другие сжимали в нежных объятиях менее сильных собратьев, постепенно удушая их. Переплетение ветвей, серых, ржаво-коричневых и угольно черных стволов, пружинящих под ногами розовых и желтых пятен мха и в противовес безумию форм при скудности цвета — тишина, нарушаемая лишь дыханием людей, да звуком шагов.
Янат подумал, что вскоре большинство деревьев выпустят листву, зацветут, а значит, лес снова преобразиться. Мысли о новой трансформации полной и непредсказуемой поразили его. Ян всегда испытывал слабость к метаморфозам.
Причудливые изгибы местных растений вызывали у людей изумление, даже робость. Никто не был новичком, кроме, разве что Колена. Они побывали на разных планетах и, каждая по-своему, находила способ удивлять их. Теперь пришло время Нави.
Лес подавлял массивностью конструкций, но восхищал изяществом элементов. Темный, мрачный, словно готический собор, созданный рукой безумного архитектора. И тем восторженнее становились человеческие лица, при виде хрупкого экзотической формы цветка на поваленном стволе. Когда-то высоченное дерево, а сегодня лишь одно из множеств гниющих вокруг, он уже утопал в паразитирующих лишайниках. Одни напоминали взбитую яичную пену, другие лохматый мох или паутину бледно розового и персикового цветов, такие воздушные, нежные, хрупкие и неприятные.
Смешение живого и мертвого удивляло Яната, как всегда удивляет победа жизни, преодолевающей суровые испытания обстоятельств.