Лесными Псами они назвались после одной сумасшедшей охоты, когда перебили кучу зверья — просто потому, что никак не могли остановиться.
Потом они ещё долго вспоминали ту охоту — да и было, что!..
…Волки подняли людей ночью. В мыслях у них был полный сумбур — ясно становилось лишь одно: неподалёку, вдоль оврага, идут олени — большое стадо солнцерогих оленей отправлялось на водопой.
Они тогда ночевали в ветвях огромного дуба, уютно устроившись в семи метрах над землёй, и сейчас ссыпались оттуда, а внизу прыгали и в нетерпении скулили волки. Стояла великолепная звёздная ночь, в прохладном воздухе было разлито что-то пьянящее и острое, как хорошее вино.
— Горька, Дик, Галька, Маш, Нин, — распоряжался Сашка, пробуя меч, — отрежьте им путь отхода! Остальные — за мной!
И они понеслись через лес — сумасшедшая гонка рядом с волками, через полосы тьмы и света, сквозь кусты и мимо деревьев, по траве и осыпям, через ручьи и полянки…
Казалось, что бежишь один, а рядом — лишь волки. Друзья мелькали в отдалении, как летучие тени, и ликующее, немного горьковатое, чувство одинокого бега переполняло каждого. Огнестрельного оружия никто не взял — только холодное, в большем они не нуждались, как не нуждается волк в каком-то оружии кроме своих клыков…
…Несколько мальчишек-мьюри из ближнего поселения ловили рыбу и заночевали на приречном лугу — ели прихваченную из дома скудную, ещё более вкусную на свежем воздухе, еду, хвастались пойманным (рыбу все собирались отнести домой, по карточкам уже давно ничего нельзя было толком получить…) и пугали друг друга жуткими историями. И вдруг сказки обернулись жуткой реальностью. Заунывный звериный вой донёсся, казалось, сразу с нескольких сторон. Но самое страшное — ему откликнулись дикие, и всё-таки человеческие голоса:
— Аоу! Аоу! А-у-аааа!
Прямо через огонь костра — в огненном искристом ореоле — пролетело жуткое существо. Длинные волосы, подсвеченные огнём, казалось, полыхают изнутри. Существо смеялось; красивое лицо было диким, огонь бушевал в глазах. В правой руке кроваво блеснул длинный кинжал; клешёные брюки щёлкнули в прыжке вокруг ног, как сдвоенный выстрел. Перемахнув через костёр, существо подняло голову:
— Аоу! Аоу! А-у-аааа, о-хо-таааа!!!
Оно словно бы и не заметило сжавшихся в комки у огня мальчишек — сорвалось с места и исчезло в темноте…
…Волки впереди подняли весёлый трескучий полулай-полувой, означавший, что дичь загнана. Они прижали оленей к пруду — не меньше десятка самцов, склонив свои грозные короны-солнца рогов, защищали остальных. Волки не нападали, лишь сдерживали добычу до тех пор, пока не появились люди.