– Как вы, ее братья по оружию, думаете, могла Ворона убить Октавиана? А если могла, то чего ради?..
– Чушь кротовья! Не могла она ему навредить, готов на Укладе поклясться!
– Ни ради чего, – сказал гоблин из-под своего капюшона.
– Они любили друг друга. Если это была не любовь, то я даже и не знаю, какой она может быть, господин Солезамо!
– Райла была обычной смертной, а он был магом, способным постоять за себя.
– Но победить своего убийцу или сбежать от него Октавиан не сумел, – заметил волшебник.
Он имел основания сомневаться в кристально чистой любви между Октавианом Риденским и Райлой Балекас. Хотела Ворона того или нет, но их с Тобиусом тянуло друг к другу, ворожея снилась волшебнику. Он обладал повышенной чувствительностью к мировым потокам энергии, и если уж связывал себя с другими людьми узами духовной близости, то связь эта имела настоящую силу. Райла Балекас жива, и где бы она ни находилась, ей сейчас нужна помощь.
– Господин Солезамо. – В голосе гнома сквозило напряжение. – С вами все в порядке?
– Вы белы как снег, – осторожно добавил гоблин, перестав постукивать по столу.
– Выходим, надо разузнать обстановку, задержки в пути ставят под вопрос сам смысл миссии.
Вскоре они отправились к реке. Дождь шел не переставая, бурные потоки стекали по каменным канавам к Налю. Но, невзирая на погоду, вокруг было довольно людно, и многие спешили к зданию портовой управы. Начальник фельенского порта, стоявший на лестнице оной, сообщал рабочим и тем, чьи корабли укрывались в акватории порта, что из-за ненастья дальнейшее плаванье не представляется возможным. Располневшая река размыла часть побережья, воды Наля наполнились камнями, грязью и вывороченными деревьями. Недавно из порта вышли два весельных дромона, но час назад Наль принес их обломки.
Чиновник жестко пресек любые попытки выбить послабление посуточного сбора за стоянку для тех, кто вынужден был пережидать ненастье в Фельене, и, прежде чем скрыться за дверьми управы, изрек безрадостное напутствие:
– Советую вам всем отправиться в храм и помолиться, чтобы все это поскорее закончилось!
Тобиус решил спуститься к причалам, где стоял корабль Барвази, и соломеец встретил его в весьма расстроенных чувствах. Капитан сказал, что до окончания бури гукор дальше не поплывет, ибо это верная смерть.
Следующие три дня маг со товарищи провели в снятой мансарде одного из доходных домов Фельена. Гном с гоблином большую часть времени резались в карты, распивая горячий чай, а Тобиус, сидя у окна, работал над книгой заклинаний. Бывало, он разглядывал город, раскуривая трубку, и следил за быстрым течением Наля. Буря лютовала, и оставалось радоваться, что его чары защищали мансарду от холода и сырости.