— Ты меня не удержишь, Ричард.
— У тебя будет все, что ты захочешь. — Он сказал это с каким-то отчаянием, что заставило меня недоуменно посмотреть на него. Ему словно невыносимо было все это терпеть. — Что ты хочешь? Платья? Драгоценности? Я куплю их тебе. Ты отвлечешься на балы, я свожу тебя в столицу. Но на гонки ты не вернешься. Ты не умеешь седлать дракона.
— Так научи меня, — выдохнула я и сама удивилась тому, что сказала.
— Прости?
— Ты же Тим Донг. Я не знаю никого, кто бы так летал на драконе, как ты. Научи меня.
— Забудь об этом, — хмуро оборвал он. — И да, чтобы между нами больше не было этого чудовищного недопонимания: я женатый мужчина, и с тех пор, как мы поженились, на мне никогда не было и не будет духов Селены или кого-то еще. Моя жена далеко не некогда была красивой. Все.
— Но…
— И моя жена будет гулять по саду, выбирать себе фасоны новых платьев, следить за столичной модой и хихикать с подружками за чашечкой чая, как нормальная леди.
— Но…
— Все, — резко оборвал Ричард. — А пока ты не оправилась от полученной раны, ты станешь выполнять все указания доктора. Будут еще какие-то пожелания, герцогиня Бёме?
Я закрыла глаза и плотно сжала губы. Помолчала секунду, а затем выдавила:
— Да.
— Какие же?
— Всего одно, ваша светлость. — Наверное, он ожидал от меня чего-то язвительного, но я только тихо сказала: — Пожалуйста, поспите.
— Что? — удивленно переспросил Ричард.
— Мне больно видеть вас в таком подавленном состоянии. Прошу вас, отдохните.
— Это все?
— И не забудьте про ромашковый чай. Утро вечера мудренее, ваша светлость.
Последующие четыре дня стали для меня настоящей пыткой. Из-за того, что вставать с кровати запрещалось, мне уже начало казаться, что на моем теле появились пролежни. Приходилось занимать себя чтением книг и общением с мамой, сестрами и Робертом, на которого я едва не рычала за его нежелание позволить мне хотя бы пройтись по комнате.
Велико было желание взвыть от тоски, но я всеми силами пыталась вызвать в себе положительные эмоции, чтобы Фенька чувствовал, что со мной все хорошо.
И всеми силами старалась избегать Ричарда. Настолько, насколько это вообще было возможно в моей ситуации. Дело даже не в том, что он решил поиграть в грозного мужа, а в собственном страхе.
Я боялась, что он увидит меня такой.
Наверное, странно, что одолевали меня вовсе не обида и гнев, а боязнь выглядеть некрасивой. Даже скорее мерзкой. Вставать мне не давали, мыться я не могла. Волосы стали грязными и походили на скользких змей, а в комнате витал застоявшийся запах пота.