Он молчал, казалось, вечность. Разглядывал меня так, словно мысленно пытался что-то для себя определить. Потом пожал плечами и спокойно сказал:
— Поймать маньяка оказалось не так просто, как мы рассчитывали.
Я ошарашенно приоткрыла рот.
— Маньяка? Который убил семерых девушек?
Ричард кивнул.
— Мне казалось, ты придумал эту историю для моей матери, — удивленно прошептала я.
— Нет, — грустно усмехнулся муж. — За два с лишним года семь убитых девушек.
— И никто ничего не сделал?!
— Ты правда хочешь об этом поговорить? — нерешительно уточнил Ричард.
— Да, это же касается моего графства. В смысле, теперь уже бывшего графства, но все же.
— Стража Буклона связывалась с твоим дядей, но он не дал добро на расследование.
— Почему?
Дядя у меня, конечно, увлекается азартными играми, любит проигрывать деньги на скачках, но вряд ли он мог закрыть глаза на убийства.
— Все девушки были не самыми уважаемыми дамами в обществе.
— О, — дошло до меня.
Они принадлежали к профессии Симоны.
— Ты… ты в порядке? — В моем голосе отчетливо прозвучала вина.
Я-то, глупая, думала, он от меня сбежал, потому что я сделала что-то не так… а он действительно уезжал в Буклон по делам. И очень-очень устал.
— Да, я в порядке, — отмахнулся муж. — И я рад, что тебе тоже стало лучше.
— Ричард, — тихо позвала его.
— Да?
— Когда гонка?
Молчание. Долгое, тяжелое, означающее, что своим вопросом я все испортила.
— Марита, послушай, — начал было герцог, и его голос прозвучал крайне недовольно.
— Не надо, Ричард, — оборвала я. — Ты думаешь, я не вижу, что ты пытаешься сделать?
— И что же?
Я все еще сжимала его ладонь.
У наездников не бывает теплых рук, но они бывают нежными и могут крепко держать те руки, которые им очень, очень нравятся.
— У тебя не получится сделать вид, что того мира не существует, — тихо сказала я.
— Я вовсе не…
— Ричард, ты всеми силами избегаешь разговора обо всем, что касается Джона Рута и Тима Донга. Конечно, ты ничего мне не должен, но… просто скажи, когда гонка?
Я не поднимала взгляда, поэтому мне оставалось лишь прислушиваться к напряженному дыханию мужа.
— Сегодня, — наконец ответил он.
— Ты полетишь? — спросила дрогнувшим голосом.
Ричард помолчал несколько мгновений. Я вздрогнула, когда он осторожно погладил меня по голове, а затем задумчиво сказал:
— Честно говоря, день сегодня был тяжелый.
Мне не удалось скрыть грустную улыбку.
— Наверное, прозвучит довольно странно, раз жена ищет предлог, чтобы муж остался в ее постели. Но… если у вас на ночь не запланировано никаких дел, быть может, вы переночуете здесь?
Не знаю, как у меня хватило смелости договорить до конца и ни разу не заикнуться.