— Какая месть, Марита? Воздушные кочевники живут за морем, чтобы пересечь его, мне понадобятся корабли и армия. Не могу же я оставить свое герцогство незащищенным!
Я грустно улыбнулась.
Да, вы не можете, ваша светлость.
Если у меня еще и оставались сомнения по поводу своей догадки, то все они развеялись, когда герцог Бёме исчез на два дня. В это же время Тим Донг не явился на гонки. Его дракон пропал из стойла.
Задумчиво разглядывая место, которое мой муж арендовал для своего питомца, я поймала себя на мысли, что в чем-то понимаю его поступок.
Урки напали на невинных людей. Они пытались истребить деревню, лишили семьи крова. Они не гнушались стрелять в женщин и детей. Герцог нес ответственность за своих людей и не мог позволить варварам нападать снова и снова.
Но Ричард Бёме не мог отомстить, потому что этому препятствовало множество политических факторов.
Зато это мог сделать Тим Донг.
Его дракон способен пересечь море, а наезднику под силу в одиночку нанести такой же урон, какой он получил от своих врагов.
Мне же оставалось только ждать и надеяться, что мой муж вернется домой живым.
Брак моих родителей был заключен по расчету, и они этого не скрывали. Матушка всегда говорила, что именно такие отношения — самые крепкие. Она, кажется, больше всех радовалась, когда был подписан договор с семьей Бёме. Наверное, я буду чувствовать нечто похожее, когда моя дочь найдет себе достойную партию (если у меня, конечно, когда-нибудь будет дочь).
Во-первых, леди Мариту Хорвин уже можно было не выводить в свет. Не требовалось переживать, смогу ли я проявить себя так, чтобы мной заинтересовался хотя бы один мужчина из приличной семьи и не испугался того, что за мной нет приданого.
Во-вторых, мое замужество позволило сестрам со спокойной душой принять эстафету под названием «найди себе жениха».
Мама отца никогда не любила и, возможно, не испытывала к нему не то что симпатии, даже уважения. Когда он покончил с собой, она сказала только: «Жаль, на могильной плите нельзя написать: „Тут похоронен старый трусливый пень“». Всю свою любовь, которую мама так и не смогла излить в браке, она старалась вложить в нас.
То, что Элен Бёме попыталась расторгнуть договор ее покойного мужа, расстроило матушку даже больше, чем смерть собственного супруга.
Поступок моего отца плохо отразился на нашей семье. Считается, что если в роду есть самоубийца, то во всех его родственниках течет дурная кровь.
Вскоре, правда, недопонимание с Элен Бёме было улажено. Герцогиня согласилась, что память о покойном муже и уважение его желаний превыше общественного мнения.