Итак, почему же это происходило? Оперативная необходимость могла заключаться в опасении провалить операцию, но не другую, а ту, которая обеспечивалась действиями, осуществлявшимися в ходе следствия. Здесь мы опять вспоминаем о «Союзе русских офицеров», который, возможно, с победой в Великой Отечественной войне не прекратил свое легендированное существование, а продолжил его уже с прицелом на нового противника — бывшего союзника.
Как может убедиться читатель, загадка Таврина в данном исследовании не разрешена. Многие аспекты прояснены, многие вопросы поставлены, на некоторые из них даны конкретные ответы, на другие же — ответы с различной степенью вероятности. Зато возникла масса новых вопросов, которыми ранее не задавался никто и никогда. По мнению автора, безусловно и окончательно ясно лишь то, что все преподносившиеся общественности версии рассматриваемой истории были крайне далеки от реальности. И, к сожалению, официальные инстанции, располагающие всеми возможностями раскрыть хотя бы советскую часть дела Шило-Таврина, хранят на этот счет загадочное молчание, в результате чего читателям приходится пользоваться отрывочными и часто дезинформирующими сведениями. Как уже неоднократно отмечалось, история этого несостоявшегося покушения и по сей день вполне актуальна, поэтому было бы логичным ожидать открытия соответствующих архивных документов для установления истины. И раз этого не происходит, можно предположить, что некие влиятельные силы и сейчас в этом не заинтересованы, что крайне прискорбно.
Существует, однако, и еще один аспект оценки данного дела, умолчать о котором было бы неправильно. В процессе обсуждения концепции книги некоторые критики заявляли, не утруждая себя детальным изучением каждого конкретного вопроса, что в условиях войны степень упорядоченности любой системы, как правило, существенно понижается по сравнению с нормальной и что все отмеченные странности могут иметь простое и не связанное с какими-либо интригами и комбинациями спецслужб объяснение. Возражение серьезное, и просто отмахнуться от него — значит оставить в умах читателей сомнение относительно достоверности множества умозаключений по «делу Таврина». Опровергнуть его, на первый взгляд, весьма трудно. В самом деле, каждая из странностей теоретически и в самом деле могла произойти. Скажем, могли ли немцы по халатности снабдить особо важного террориста практически непригодным для выполнения его задания снаряжением? Что, вряд ли? Да, но все же могли. Могли ли они случайно изготовить для него документы на все ту же одиозную фамилию Таврин? Вряд ли? Да, но все же могли. Могли ли немцы,