– Ужасно замерз, – буркнул Андре. Он осторожно отхлебнул из кружки и едва заметно улыбнулся, наслаждаясь согревающим эффектом чая. – Лучше бы помылся в тазу. Но ничего, через неделю мы уже будем в Ксанфосе.
– Вот там будет теплее, чем в преисподней, – ухмыльнулся Жо-Жан. – А пока – садись. Жаркое готово. – Он разложил еду по тарелкам и нарезал хлеб.
Андре воткнул вилку в козлятину, поднес к носу и поморщился.
– О господи, запах отвратительный! – воскликнул он. – Повар из тебя никудышный.
– Я тебя предупреждал… – Джозеф-Жан с трудом проглотил кусок мяса. – Господи, чего бы я только не отдал за слугу, который может сносно готовить! Обещай, что обязательно наймешь кого-нибудь, как только мы выйдем к цивилизации.
– Клянусь жизнью, – заявил Андре. – Но только не такого, как Хамид. Да, кстати… – Он отложил вилку и, выпрямившись, оглядел поляну. – Тебе не кажется, что этот кретин пошел за нами следом?
– Через перевал? Ты в своем уме? Ведь он же что есть мочи поскакал прямо в противоположном направлении. С чего ты решил, что он… – Жо-Жан умолк и потянулся за пистолетом.
– Ну, я просто подумал… Впрочем, не важно. – Андре пожал плечами и добавил: – У меня возникло странное ощущение, что за нами следят. Но мы ведь не сталкивались ни с какими признаками цивилизации уже несколько дней, верно?
– Что до меня, то я жду не дождусь, когда мы хоть с кем-нибудь столкнемся. – Джозеф-Жан сунул пистолет обратно в кобуру. – Здесь ужасно холодно, а еда… – Он вздохнул и поморщился.
– Вот именно… – кивнул Андре. Он швырнул кусок хлеба в кусты и отодвинул от себя тарелку с козлятиной, к которой почти не притронулся. – Знаешь, мне такая еда в горло не лезет.
– Шутишь, наверное. Ладно, продолжай работу. А я пока все вымою. – Жо-Жан собрал тарелки и отправился с ними к ручью.
Андре занялся рукописью, но никак не мог отделаться от ощущения, что за ним следят. Внезапно он заметил краем глаза какое-то движение. А затем отчетливо увидел, как из кустов на краю поляны – там были сложены мешки с неразобранными вещами – протянулась маленькая смуглая рука. Не на шутку разозлившись – такая откровенная попытка воровства! – Андре поднялся и, стараясь не шуметь, зашел с другой стороны кустов. Он сумел увидеть лишь тощий зад в мешковатых шальварах и тонкие маленькие ноги в поношенных сандалиях.
Андре наклонился и схватился одной рукой за шальвары, а второй – за ворот мальчишеской рубашки. Еще секунда – и он вздернул воришку в воздух.
– И как это, по-твоему, называется? – спросил Андре на турецком.
Мальчишка глухо вскрикнул и отчаянно замолотил в воздухе руками и ногами. Андре бросил его на землю, и тот со всего размаху сел на задницу, резко выдохнув при ударе. В испуге глядя на Андре широко раскрытыми глазами, мальчишка закричал: