Зыбучие пески (Джиолито) - страница 175

Мне кажется, я плакала. Самир пошел с нами. В руках у него был телефон.

– Надо положить этому конец.

Кто это сказал? Аманда? Или Самир?

– Надо его остановить.

Это точно был Самир. Чертов Самир. Всегда хотел делать то, что считал правильным. Боже мой. Как он вообще там оказался. Если бы Себастиан не был «занят», он бы никогда не впустил его в дом. Нельзя этого делать. Это проблемы Себастиана не решит. Мне было страшно. Страшно за себя. Если приедет полиция, будет только хуже.

– Не делай этого, – крикнула я. – Нельзя вызывать полицию. Нельзя. Если ты вызовешь полицию…

Я запиналась, сердце колотилось как безумное.

– Если ты вызовешь полицию, нас всех загребут.

– Мы должны что-то сделать. Так не может продолжаться.

Я достала телефон. На автомате. Словно я давно уже ждала этого момента. Я нашла номер и протянула Самиру.

– Позвони ему. Лучше позвони ему.

Я не знала, осмелится ли Самир сделать это. Я даже была готова заставить его. Я была готова на все лишь бы избежать полиции. Самир набрал номер на своем телефоне.

– Что ты делаешь? – спросила я.

Видимо, только тогда я осознала, что происходит. Что я наделала. И какие будут последствия. Самира переполняла гордость за себя. На лице у него было написано: «Этого ты не ожидала, да?»

– Что ты делаешь?

Музыка оглушала. Мы вынуждены были кричать. Но все равно я расслышала звук отправленного сообщения. Сообщения, которое ушло на личный мобильный Клаеса Фагермана. Самир ничего не написал, только послал видео.

Идиот, думаю я сейчас. Звони в полицию, звони в полицию, хочу я закричать. Вызывайте полицию, пусть вызовет полицию, если бы только вызвал полицию…

Не прошло и десяти минут, как в доме разразился ад.

Слушания по делу B 147 66

Обвинение и другие против Марии Норберг

39

Третья неделя судебного процесса, понедельник

Самир входит в зал суда. Внешне он совершенно не изменился. Может, только похудел и осунулся. Но он кажется взрослее, серьезнее. На меня он не смотрит. Проходит и садится на свое место. Но я смотрю и смотрю на него, буравлю его взглядом. Впервые с начала процесса я чувствую панику. Волосы у него отросли. Он то и дело вытирает руки о бежевые брюки. Наверно, потому что они потеют. И постоянно покашливает, выдавая нервозность.

Самир жив. Он действительно жив, теперь я вижу это своими глазами. Он выжил, он сидит там, так близко, что можно встать и коснуться его. И я понимаю, что абсолютно не важно, что он пришел сказать, что я намеренно застрелила Аманду. Главное, что он жив.

Прокурор начинает задавать вопросы. Сначала спокойно.

– Расскажи своими словами…